— Гленна, дорогая, не пора ли тебе отдохнуть? Я сама сменю малышке подгузник.
Свекровь двигалась быстро, как упряжка ездовых лаек по первому снегу. Серебристые волосы покачивались в такт ее стремительным движениям.
— Подростки, — легко рассмеялась она. — Шана, тебе стоит чаще бывать на воздухе, ты слишком бледная.
Сейчас Шана понимала, почему мать и дочь не могут найти общий язык.
— Я выполняю указания доктора в точности.
— Но я все равно беспокоюсь. И еще: когда сидишь, старайся держать ноги повыше. Это поможет избежать отеков. Поверь мне, уж я‑то знаю!
— Спасибо, Джинни, я непременно последую вашему совету.
Шана умолкла, понимая, что поговорить по душам с Алайной сегодня вряд ли удастся. Неожиданно ей пришла в голову отличная мысль.
— Алайна попросила меня сходить с ней за покупками, чтобы надеть что‑нибудь на родео. Вы хотели бы пойти с нами? Мы могли бы пообедать вместе.
— Звучит восхитительно!
Джинни пригладила волосы, прежде чем продолжить.
— Ты уверена, что моя дочь не будет возражать?
— Почему же?
— Стремление к независимости сделало Алайну колючей.
Шана не могла не заметить, что Миккельсонов связывают очень крепкие отношения. Временами это вызывало у нее клаустрофобию, ведь она росла единственным ребенком, но когда‑то и ей хотелось чего‑то подобного.
— Она любит вас.
— В этом я не сомневаюсь. Это просто этап жизни, и я стараюсь не давить на нее. Конечно, повторный брак не облегчил мне задачу…
Теперь, когда речь зашла о браке Джинни и Джека Стила, настало время упомянуть о зарождающемся романе между двумя подростками, живущими под одной крышей. Сейчас ей казалось разумным обсудить этот вопрос с Джинни.
Шана положила диванную подушку на журнальный столик и вытянула ноги, как велела свекровь. Возможно, если она сосредоточится на личной жизни Алайны, то перестанет думать о собственных запутанных отношениях.
Даже после ужина, когда его семья ушла, Чак не мог избавиться от мыслей о нежных губах Шаны, и это было безумием. Они были женаты четыре года, целовались бесчисленное множество раз, но это короткое прикосновение тронуло его, как ни один поцелуй из всех, что он мог вспомнить. Весь день он пытался выбросить это из головы. Прикосновение Шаны словно пронзило его, пробудило воспоминания о первых месяцах совместной жизни, когда их любовь пылала жарким пламенем.
Чак вытащил из шкафа две большие приземистые чашки, унаследованные от бабушки — он получил их от Гленны в подарок на День святого Валентина для своей жены три года назад, — и поставил на стол перед Шаной. Она посмотрела на антикварные вещицы с восхищением, будто увидела их впервые, провела кончиками пальцев по рельефной кайме и взглянула на него сквозь густые ресницы. Сейчас она казалась ему особенно красивой и соблазнительной.
