27. Это, собственно, поверхностное измерение ничтожности.
28. Во-вторых, индивидуальная участь разумного существа всецело укоренена в вездесущей тотальности ничто.
29. Это, собственно, глубинное измерение ничтожности.
30. Видение поверхностного измерения ничтожности — это всегда предмет страха.
31. Видение глубинного измерения ничтожности — это всегда предмет ужаса.
32. Оборотной стороной ужаса является способность разумного существа к удивлению.
33. В удивлении сквозит изначальная предрасположенность разумного существа отказывать себе в вопрошании относительно природы странного.
34. Переживание ужаса доводит видение странного до критического рубежа.
35. Странной является одновременная принадлежность разумного существа в равной мере как субъективному, так и объективному началам.
36. Именно в ужасе реализуется состояние активной настороженности.
37. Зачаточное состояние духовного пробуждения — это наблюдение за собственной воплощенностью, как нечто внешним по отношению к нему.
38. Именно здесь начинается видение бездонной пропасти между я и не-я.
39. Квинтэссенцией духовного пробуждения является видение непроходимого водораздела, разделяющего участи я и не-я.
40. Первичное объяснение этого обстоятельства заключается в том, что свойство реального свидетельствования, как некоего достояния, относится только к нему.
41. Вторичное объяснение этого обстоятельства заключается в том, что посредством свидетельствования он оказывается средостением самостийности.
42. Именно в самостийности вскрывается реальная субъектность.
43. Природа странности имеет своим корневищем ничто.
44. Вездесущесть ничто исключена актуальным опытом разумного существа ввиду того, что оно не может быть сведено к чему бы то ни было отдельно взятому.
45. Поэтому разумное существо неизбывно предрасположено усматривать в актуальности бытийного наличия интимную родственность по отношению к себе.
46. В актуальном наличии странность сквозит лишь только поверхностно-наглядным образом.
47. В актуальном наличии общечеловеческим архетипом неизбывно прослеживается триумф существования надо всякого рода ничтожностью.
48. Поэтому актуальное отсутствие видится архетипу, как ангажированному онтологическим доверием, в этической оппозиции к наличествующему.
49. В самом же деле, суть ничто не сводится к одному только актуальному отсутствию.
50. Таковым ничто видится лишь в фокусировке этической предрасположенности архетипа к фетишизации того, что есть в наличии.
