На лице Щеглова появилась такая гамма чувств, которую трудно передать словами. Это надо было видеть! Безмерное удивление, гнев, досада, страх и любопытство поочередно промелькнули на его холеной физиономии. Однако длилось это не более двух секунд.
— Сядьте, пожалуйста! — с неким подобием просящих интонаций, но все же твердо произнес Щеглов. — Скажите, что вас не устраивает, и мы сможем обсудить существующие проблемы… Я очень доволен, что в моем предложении действительно есть преграды для вашей профессиональной деятельности! В противном случае я посчитал бы это обычным набиванием цены и был бы очень в вас разочарован…
Я смотрела на Щеглова, стараясь понять, что движет этим человеком в поиске компромисса — просто нежелание проигрывать или более серьезная причина?
Прочитать что-либо на его лице было трудно, но я все же решила остаться.
Очевидно, мое любопытство удержало меня!
— Хорошо, Андрей Владимирович! — произнесла я, вновь усаживаясь на свое место. — Я постараюсь вам кое-что объяснить. Впрочем, не думаю, что для вас это будет иметь значение… Итак, — проговорила я, сделав многозначительную паузу.
— Нанимаясь телохранителем к клиенту, я принимаю на себя ответственность за его жизнь и здоровье. Для этого мне необходимо: во-первых, знать причину, побудившую данного человека обратиться ко мне, во-вторых, находиться с ним рядом максимально возможное время. Ну, а в-третьих, я должна непосредственно работать с этим человеком. То есть объяснить ему, что и когда должен делать он, а что за него должна делать я. Поймите, уважаемый господин Щеглов, — дав ему уловить суть, продолжила я, — это не моя прихоть, а элементарные правила работы, нарушать которые всегда чревато осложнениями. Я не вправе рисковать жизнью, доверенной мне, и поэтому не собираюсь их нарушать. Не буду вдалбливать вам прописные истины, так как вы, Андрей Владимирович, сами в состоянии понять их, прибегнув к элементарным логическим рассуждениям.
Щеглов некоторое время молчал, обдумывая услышанное. Видимо, проблема, стоявшая перед ним, действительно требовала немедленного решения. Он глубоко вздохнул и посмотрел мне в глаза.
— Хорошо! — наконец проговорил Андрей Владимирович. — Кажется, мне действительно следовало вам кое-что рассказать, хотя и не думаю, что обсуждение личных проблем входит в компетенцию телохранителя. Начну с начала… Со своей женой Оксаной мы познакомились год назад. Подробности знакомства значения не имеют, поэтому опустим их. Важно только то, что этот год мы прожили душа в душу, и жена мне очень дорога. Настолько дорога, что ради нее я готов на все! И это первая причина, почему вам не следует вступать с ней в контакт. Узнав о том, что я приставил к ней человека, она непременно обвинит меня в недоверии, а это может послужить причиной разрыва! Следующим препятствием в выполнении ваших тезисов служит образ жизни Оксаны. Моя жена очень свободолюбивый человек и ведет себя соответственно… Она более чем независима… Однажды я предложил нанять для нее телохранителя, но получил твердый отказ. Повторять эту просьбу я не собираюсь. К тому же большую часть суток Оксана находится под присмотром.
