– Тогда я помолчу. Но выразительно.
– Чудно, – я улыбнулась ещё шире. – Тогда, может, сделаешь это в своей спальне?
– Обязательно. Но чуть позже, – Джер перебрался в кресло, а когда я удивлённо сморгнула, пояснил. – Действие яда, который дерево ольшанг впрыскивает в свою жертву, длится до суток, у тебя могут возникнуть осложнения в виде судорог и жара, так что посижу пока с тобой. Не благодари.
Я шокированно открыла рот… закрыла… немного испуганно сглотнула и дрожащим голосом уточнила:
– Это была не алькадия?
– Что? – мужчина удивленно вскинулся. Несколько секунд изучал моё бледное лицо, скептично цыкнул, покачал головой, спрятав глаза в ладони, словно я сказала откровенную чушь, и только после этого ответил, перемежая слова сдавленными смешками. – Дурочка, алькадия выглядит совершенно иначе. Ты хоть спрашивай иногда. Знаешь, как в жизни помогает?
– Сам дурак, – я обиженно буркнула, зарываясь поглубже под одеяло…
И только сейчас поняла, что в ночнушке.
Глаза распахнулись вновь, и я срывающимся голосом прошептала.
– Джер! Кто меня раздел?!
– Я. Кто же ещё?
Не знаю, что мужчина увидел в моем обескураженном взгляде, но тут же шутливо склонил голову и добавил:
– Не благодари.
Стало так обидно…
Я плаксиво шмыгнула, обиженно прикусила губу, послала наглецу взгляд, полный невыразимой скорби, и снова зарылась под одеяло, закрыв глаза и не собираясь больше смотреть на этого бессовестного демона. Спалить я его больше не могла, а ножей у меня при себе не было.
Так что пусть ему будет хотя бы стыдно!
– Мне не стыдно.
Я замерла, но глаз не открыла. Как он догадался? Или мысли читает? Бездна!
А Джер, словно я его внимательно слушала (а я его слушала о-о-очень внимательно!), тихо, но отчетливо продолжил.
– Вообще-то мне необходимо было обработать рану, чтобы не произошло заражения, а спать в юбке тебе вряд ли было бы удобно. К тому же в данном конкретном случае я был лекарем. Кстати, моя вторая военная специализация – целитель. Если что-то будет беспокоить, обращайся.
Вот ещё!
Несколько минут было тихо, и я уже начала уплывать в сон, как вдруг Джер снова заговорил.
– Ничего не болит? Голова не кружится? Не тошнит?
Он издевается?!
Я ещё усерднее сделала вид, что сплю.
Ещё через некоторое время, когда я почти поймала сон за хвостик, едва ли не на ухо раздался тревожный вопрос.
– Жара нет? Мне кажется, у тебя судороги начались…
– Джер! – я завопила сразу и на максимальной громкости. Повернула голову, встретилась взглядом с чересчур заботливым соседом, который действительно в этот момент склонился надо мной, и с расстановкой, делая ударение на каждом слове, прокричала. – Если ты! Не прекратишь! Точно станет жарко! Но не мне!
