Ярослав не задумываясь показал в центр среднего прямоугольника. Уж это он точно знал, ему папа объяснил, что всё самое важное на фотографии должно быть по центру.
– А вот и нет! – сказал дядя Миша. – Давно доказано, что первым делом внимание человека, когда он смотрит на фотографию, направлено в места пересечения наших осей. А значит, всё самое важное нужно постараться поместить именно в эти точки. Ну или просто вдоль осей. Понимаешь?
– Нет! – честно ответил Ярослав. Дядя Миша совершенно его запутал.
– Ладно, давай попроще. На практике, – согласился дядя Миша. – Сфотографируй меня. Так, чтобы красиво.
Ярослав выставил фотоаппарат в режим «портрет». Прицелился. Сделал шаг назад. Сделал шаг вправо. Шаг влево. Поворочал объективом, выбирая дальность. Посопел, от старания высунув язык. Присел. Привстал. Раз и другой отработал фокус – и наконец-то щёлкнул! Он терпеть не мог свой фотоаппарат. В нём была куча каких-то непонятных настроек и режимов, но фотографии почему-то вечно смазывались, а руки во время съёмки дрожали, если долго примеряться, потому что вместе с объективом весила эта техника целый килограмм, не меньше.
– Ну, показывай, что получилось. – Дядя Миша протянул руку.
Ярослав непроизвольно отступил на шаг.
– Ты меня, что ли, боишься? – Дядя был удивлён. – Я же просто объяснить хочу. Или ты, может быть, думаешь, что я буду над тобой смеяться?
Ярослав опустил голову. Именно так он и думал. Папа, когда у Ярослава что-нибудь не получалось, вечно над ним подсмеивался. Ничего особенного – лёгкий домашний троллинг, но иногда бывало ужасно обидно, когда старался-старался, а тебя раз – и выставляли криворучкой. Он неохотно протянул дяде фотоаппарат.
В кадре дядя Миша стоял на дорожке. Голова его располагалась точно по центру, а ноги были отрезаны от колен и ниже. Справа виднелся дровяной навес, слева сортир, а пространство над головой занимал изрядный кусок пересвеченного белого неба, на котором облака почти сливались с общим фоном. Дядя Миша полазил по меню, покрутил какие-то регулировки.
– А теперь дай-ка я тебя сфотографирую, идёт? – спросил он и, не успел Ярослав ответить, сделал несколько кадров подряд. – Топай ко мне, будем учиться.
В голосе его не было ни иронии, как у папы, ни превосходства, какое бывало у одноклассников, когда они что-то такое умели делать круче тебя и понтовались. Ярослав нехотя подошёл, заглянул в экранчик – и не удержался от улыбки. Он стоял в полный рост, с видом растерянным и напряжённым, криво расставленные ноги утопали в траве, и рожа у него на фото была такая, как будто он прямо сейчас увидел Ктулху и готов броситься от него бежать. Дядя Миша успел сделать три кадра, и выражение лица на них менялось от недоумения к ужасу, – если смотреть быстро, получалось как в мультике, и это было правда смешно.
