Ухнуло так, что скалы затряслись, а Ираклия, который по приказу отца за мной теперь постоянно присматривает, воздушной волной с ног сбило и прокатило кубарем по всем сугробам.
А вот нечего за тренировками начинающего архимага подглядывать, если Щита на тебе нет. Мы, начинающие, порой и сами не ведаем, что и как у нас бабахнет.
Зато полынья на озере славная образовалась. Метров пятьдесят в диаметре. Ну, может сорок, про пятьдесят это я для ровного счёта чуток добавил. Теперь, если что, на рыбалку можно и без коловорота ходить, а заодно и без удочек. Там столько рыбы всплыло кверху брюхом…
Каюсь, не удержался. Убедился, что с Ираклием всё в порядке, и взыграл во мне дух рыбака. Не смог устоять, увидев трофейный экземпляр. Кастанул на себя Левитацию и налима с лещом выцепил, зависнув над водой. Собственно, из-за леща и полез. Я таких здоровенных раньше никогда не видел. Гигант, размером с большой чайный поднос, он просто заворожил меня своим необычным бронзовым цветом. Можно надо мной и посмеяться, но это лишь тот сделает, кто никогда не ел запечённого леща, фаршированного кашей с яйцом, а кто ел, позавидует. С налимом тоже всё понятно. Там рядом ещё щука большая была, которую я не стал брать. Щука — это волокнистое мясо и запах тины, особенно в нашем заболоченном озере, а налим хорош и на пирог, и на уху, а ещё у него сейчас нерест, так что это к тому же икра и вкуснейшая печень, не уступающая по вкусноте печени трески.
Заодно и дома скажу, что с утра на рыбалку ездил.
До дома в тот день я добрался лишь к вечеру. Успел, правда, днём ненадолго заскочить, чтобы выгрузить рыбу и перехватить подобие обеда, но пока ел, весь извертелся от нетерпения, так хотелось поскорее попасть на верфи.
Зато сейчас я даже приостановился, прежде чем заехать в предупредительно распахнувшиеся ворота. Похоже, что у меня какое-то торжество празднуют. Дом весь в огнях, и даже наружные разноцветные гирлянды, которые я ещё не успел снять после новогодних праздников, и те все включены.
Ну надо же… В моём доме праздник, а я ни сном, ни духом… Непорядок.
Пока раздевался, узнал у прислуги, что княжич пригласил капитана Овечкина и ещё двух офицеров, из числа пилотов, отбывающих завтра в столицу, а с ними и Роальд Силантьевич, один из моих алькальдов припёрся. Поморщился, но затем вспомнил, что сам предложил княжичу чувствовать себя, как дома, когда их у себя устраивал. Понятно, что чисто из вежливости такое сказал, а оно вон как повернулось.
