– Отлично, убери в папку, – Туран положил перед собой раскрытый блокнот. – Уважаемая, что вы можете рассказать о вашем последнем жильце витусе Ксижене?
– Ну-у-у…, – задумчиво протянула угора Чинина, – признаться, витус Ксижен – идеальный квартирант, был. Тихо жил. Не буянил никогда, не самодурствовал. До поросячьего визга никогда не напивался, хотя от стопочки другой самогоночки моей никогда не отказывался. Срамных девок не водил. А гостей, почитай, и не бывало. Так, если в неделю раз кто придёт, уже много. Он ведь, мастер, домой только ночевать ходил. Пройдёт тихо через свою калитку, а я утром только и поздороваюсь с ним. Вот.
Вдова замолчала, она чувствует себя очень и очень неловко. Хотя, Туран перелистнул страницу, не врёт. Да и какой смысл ей врать?
– Как давно витус Ксижен снял ваши комнаты?
– Э-э-э…, – взгляд угоры Чининой упёрся в развороченный шкаф, – как мост и дорогу железную строить начали, так он, того, и снял вторую половину дома моего. Это, дай бог памяти, годочка полтора назад было.
Не густо, Туран украдкой глянул на хозяйку дома. Свободный рассказ не клеится, и не потому, что угора Чинина что-то там скрывает. Нет. Ей просто нечего рассказывать.
– Пожалуйста, расскажите, что произошло 2-го февраля, когда был убит витус Ксижен, – Туран опередил вопрос хозяйки дома.
– Когда витуса убили? – угора Чинина отвернула лицо. – А ничего не было. Витус Ксижен, как обычно, ушёл с утреца на службу, а я спала ещё. И больше живым я его не видела. Говорю же вам: он домой только ночевать приходил, поздно очень. Вот я и легла спать, когда его ещё со службы не было. Это уже утром Фесса Шенотич, соседка моя, сказала мне, что витуса «проклятье нишранов» достало.
Эмоциональный фон угоры Чининой замигал страхом и стыдом. Хозяйка дома решила, что сболтнула лишнего. Туран как мог спрятал неуместную улыбку. Как образованная женщина угора Чинина считает себя выше всяких предрассудков, однако как простая обывательница верит в «проклятие нишранов» на все сто. Ладно, это к делу не относится.
– А как насчёт денег? – Туран поднял карандаш. – Неужели у витуса Ксижена не было какой-нибудь баночки, чайника, шкатулочки, наконец, где он хранил бы деньги на текущие расходы. И вообще, как он с вами расплачивался?
– Хорошо расплачивался, – угора Чинина протёрла глаза серым платочком. – Первого числа, когда срок оплаты приходил, всегда сам приходил ко мне, доставал кошелёк и без всяких проблем отдавал мне мои пятнадцать виртов. Я ему за эти деньги уборку делала и бельё стирала. Вот, только, не ел он никогда. Хотя я предлагала. Всего пять лишних виртов сверху в месяц просила.
