Георгий Федорович предупредил меня, что А. И. Еременко, будучи у И. В. Сталина, обещал ему разбить Гудериана и что сейчас идет подготовка к нанесению фронтового контрудара. Ставка выделила для этого дополнительные силы — танковую дивизию, танковую бригаду и кавалерийскую дивизию, объединенные в подвижную группу генерала А. Н. Ермакова.
Перед фронтом действовал знакомый нам противник — танковая группа Гудериана и 2-я немецкая армия. К описываемому времени части Гудериана переправились через Десну, захватили Трубчевск и развернули наступление на юг и юго-восток для охвата с севера Юго-Западного фронта.
— Ставка считает, — сказал Захаров, — что, хотя силы Гудериана повернуты на юг, он располагает возможностями для нанесения нового удара севернее Брянска и далее на Козельск с целью обхода Москвы.
В действительности тогда этого не произошло потому, что, завязнув в тяжелых боях под Смоленском, гитлеровцы неожиданно для себя протоптались там более месяца и решили не испытывать судьбу новым лобовым ударом. Поэтому к югу была рокирована не только 2-я армия, но и главные силы танковой группы Гудериана.
После такой детальной оперативной ориентировки я поспешил на командный пункт армии, который размещался в 10–12 км восточнее Почепа. Почти одновременно со мной прибыл и командующий армией генерал-майор Я.Г. Крейзер.
Как сейчас помню, было это в начале сентября 1941 года. Я сидел в штабной землянке и знакомился по карте с полосой, в которой предстояло воевать нашей, фактически заново формируемой армии, когда дверь отворилась и к столу стремительно подошел ладный, выше среднего роста генерал-майор с Золотой Звездой Героя Советского Союза и двумя орденами Ленина на груди.
— Крейзер, ваш новый командарм, — отрекомендовался он, протягивая руку и весело глядя на меня умными карими глазами.
Он тут же подсел к столу, и мы принялись вместе изучать обстановку. С первых же минут знакомства я проникся уважением и симпатией к своему командарму, ибо он весь, как говорится, излучал энергию, был деловит и доброжелателен к окружающим. Мы пережили вместе в сентябре — октябре 1941 года немало тяжелых дней, когда выводили армию из окружения. Должен сказать, что успеху в выполнении этой задачи во многом армия обязана уверенному и гибкому руководству со стороны Я. Г. Крейзера, его неиссякаемому оптимизму, умению увлечь людей личным примером мужества и настойчивости. Надо отметить, что к этому времени он накопил уже немалый командирский опыт в мирных и боевых условиях, прославился в огне Смоленского сражения во главе 1-й Московской мотострелковой дивизии.
