Дроид в кабине щелкал и мигал индикаторами, ведя какой-то диалог с кораблем. Тот не реагировал.
— Ракета, сержант?
— Птица, — обманчиво спокойным голосом отвечал Девятый. — Атмосфернику каюк.
— R5 может заставить эту штуку спланировать?
— Пытается.
Пол накренился, и Дарман схватился за переборку, чтобы не упасть.
— Нет, мы не планируем. Мы падаем.
— Валим, — сказал Девятый. — Валим отсюда.
Шаддовское корыто их не подвело. Ему просто не посчастливилось оказаться в неудачное время в неудачной точке неба и свести нежелательное знакомство с местной летающей фауной. Теперь посудина летела вниз, и от предстоящей жесткой посадки их не спасла бы даже броня «Катарн».
Дарман высадил люк, и потоком воздуха внутрь занесло тучу пыли и обломков. Дверь выпала вниз. Снаружи было темно хоть глаз выколи, что усложняло выброску даже при наличии приборов ночного видения. Уже второй раз в жизни Дарман начал испытывать серьезные сомнения. Спецназовец подумал о том, не превращается ли он в одно из тех презренных созданий, которых сержант-инструктор называл трусами.
— Пошел, пошел, пошел! — закричал Девятый. Пятый и Атин пролезли в люк и шагнули наружу. «Не пытайся прыгать, просто выпади». Дарман посторонился, пропуская Девятого: ему хотелось захватить как можно больше снаряжения. Автоматические бластеры очень понадобятся. Он схватил несколько деталей.
— Нет, — сказал сержант. — Сначала ты.
— Нам нужна снаряга. — Дарман сунул ему две части. — Держи. А я…
— Прыгай, кому сказано!
Дарман не был опрометчив. Собственно, как и остальные. Но они были готовы пойти на просчитанный риск, и Дарман просчитал, что Девятый его не покинет. Сержант стоял перед открытым люком, властно вытянув руку и жестом приказывая прыгать поскорее. Нет: Дарман решился. Он прыгнул вперед и плечом толкнул Девятого вниз, едва успев ухватиться за край, чтобы самому не вылететь туда же. Судя по потоку ругательств, сержант такого не ожидал, и новый поворот событий его явно не обрадовал. Дополнительный мешок выпал следом за хозяином, болтаясь на тросе. Дарман услышал последнее проклятие, и затем Девятый исчез из виду.
Ухватившись за шлею, Дарман глянул вниз, но падающего сержанта не увидел. Значит, другие тоже вряд ли видели. Оставалась минута — возможно, меньше, — чтобы собрать все, что можно, и выпрыгнуть до того, как аппарат врежется в землю.
Дарман зажег нашлемный фонарик. Было некогда вслушиваться в вой ветра и полное отсутствие успокаивающего гула двигателей, но он не мог ничего с собой поделать. Он бросил арбалет и принялся связывать шнуром детали бластера. Жаль, конечно. Он любил арбалет, но понимал, что крупнокалиберное оружие понадобится больше.
