Эльфы не относились к своей пленнице плохо… точнее сказать, они вообще никак к ней не относились, будто девушка была еще одним их зверем. Ее кормили вместе со всеми, не били, не разговаривали — лишь помогали сесть в седло к волку, привязывая за ноги, и впоследствии слезть во время остановок. Биара не знала эльфийского, потому не могла понять, о чем говорили между собой четверо эльфов. Что-то подсказывало ей, что они держали ее по той же причине, по которой их не убили на месте головорезы: взлом заколдованных замков занимал слишком много времени и сил, а потому эльфы решили взять с собой девушку на случай, если она сможет его открыть. Обнаружив же, что Биара ни на что такое не способна (замок был зачарован, а ключ знали одни лишь гномы), ее прирежут скорей, чем она успеет что-либо понять.
Она думала над тем, чтоб попытаться заговорить с эльфами и навязать с ними хоть какой-то контакт. Пока ей так и не удалось себя пересилить: из-за страха и одной только мысли о том, что они могли сделать с Хьюго. Вечерами, во время отдыха, эльфийка Фира частенько садилась, скрестив ноги, изучать футляр с камнем Треллы внутри. Биара изредка на нее поглядывала, придумывая, что могла бы сделать в этой ситуации. Пытаться расположить к себе темных эльфов — дело гиблое и, вероятней всего, заранее провальное. Даже их светлые собратья не отличались особым расположением к людям, что уж говорить о более консервативных и своенравных ночных эльфах? В определенный момент Биара все же решилась задать один вопрос:
— Фираэлла’ра, — обратилась она к эльфийке так, как это делали ее подчиненные. Сумрачная госпожа подняла на девушку заинтересованный взгляд. — Что стало с моим спутником?
Темная эльфийка ответила не сразу. Она склонила голову, будто бы изучая заговорившего с ней человека. Биара старалась выглядеть как можно более непроницаемо. Скрыть легкой дрожи в голосе, когда она спросила о Хьюго, ей так и не удалось.
— Тор пал от моей магии, — ответила наконец Фира на всеобщем языке. — Он был тебе дорог?
Биара не ответила, нахмуренно уставившись на свои связанные руки. Понять из слов эльфийки — был Хьюго жив или нет? — ей не удалось. Спросить напрямую она не решалась — уж слишком страшно было знать ответ. Фира еще некоторое время наблюдала за ней: пытливая улыбка не сходила с ее уст. Биара стала жалеть, что вообще с ней заговорила.
Утром следующего дня эльфы выглядели встревоженными. Не понимая причину их озадаченности, девушка молча наблюдала за тем, как они поспешно собираются в дорогу. Ее вновь привязали к седлу странного волка, и все выдвинулись в путь. Тяжелые серые облака давили на землю, предвещая начало дождя. Эльфы ехали вперед, ускорив своих животных.
