— Слушай, Игорь, когда же это кончится?
— Что именно? — спросил он холодным — о ф и ц и а л ь н ы м — тоном.
— Ты прекрасно знаешь что. Банкеты, приемы, проводы, встречи, чествования, расставания… Сколько же можно!.. Я уже не помню, когда ты последний раз возвращался трезвым…
— Это моя работа. А пью я, к твоему сведению, не больше других.
— Ах, работа! Напиваться — это работа?!
— Лида, прошу тебя все же отвечать за свои слова. Не забывайся. — Он старался не сбиться со спокойной ноты. Он не хотел ссоры. Тем более с утра. Однако несправедливость ее была просто поразительна. — Я не напиваюсь — это во-первых. А во-вторых, это действительно моя работа. И не улыбайся язвительно. Вот посмотри: сегодня товарищеский ужин с болгарами — могу не пойти, как ты думаешь? Завтра мы чествуем Сергея Сергеевича, в субботу комсомольская свадьба — я, по-твоему, могу отказаться?..
— Ну, хорошо, не пойти ты не можешь. Но не пить-то — ты можешь?
Игорь Сергеевич усмехнулся и пожал плечами:
— Тебя послушать, так я уже настоящий пьяница.
— А ты думал — нет?!
— Ну, знаешь, Лидия, всему есть предел!
— Да, всему есть предел, ты прав! И моему терпению тоже. Вот попомни мое слово: я пойду, я разгоню всю эту вашу пьяную шарашку! Я всех ваших пьяниц выведу на чистую воду! Ишь ты, работа у него такая! Я найду у кого спросить, какая у тебя работа! Будь уверен! И не кривись, я серьезно тебе говорю: если это не кончится, пойду в Смольный, честное слово, пойду…
«И пойдет ведь дура такая, — подумал Щетинин. — Пойдет».
— Ты лучше причешись, — сказал он. — А то сидишь, патлы распустила. Причесаться с утра лень стало.
— С таким мужем не то что причесываться, умываться скоро забудешь! — Она говорила, кричала еще что-то, но Щетинин уже не слушал. Он озабоченно поглядывал на часы: пора, пора, вон и «Волга» уже разворачивается во дворе.
Только в машине он начал отходить от тяжкого ощущения ссоры, от несуразных Лидиных обвинений. За рулем сегодня был молодой парень — Сашок, в отличие от дяди Коли разбитной и бойкий на язык.
— Не забыл? — спросил его Игорь Сергеевич.
— Никак нет! — весело отвечал Сашок. — Все исполнено в точности, — и он мотнул головой в сторону плоского портфеля-дипломата, лежавшего на заднем сиденье. — Как было приказано. «Три звездочки».
— Хорошо, — сказал Игорь Сергеевич и добавил, словно бы оправдываясь: — Гости есть гости.
— Это точно, — подхватил Сашок. — Восточный человек вон в лепешку разобьется, а гостя уважит. А мы чем хуже?
