– И никто с ним справиться не мог?!
– Тереза могла. Буран ее любил.
Евдокия быстренько собрала информацию в кучку. Неизвестно, знал ли дядя Мухобой о том, что дневники Муромца, при его отсутствии в доме, всегда находились под охраной выдрессированного пса? Знал ли Николай Васильевич, что с овчаркой жена таможенного сына подружилась, а прочие Бурана побаивались?
Милена давала ценные сведения.
– Слушай, а Тереза могла даже в «будку» заходить?! Не боялась?!
– А что ей там без дедушки делать? – простодушно пожала плечами девушка.
Действительно. Что?
Только воровать тетрадки. Когда свекра дома нет.
Дуся потеребила пальцем мочку, изобразила на лице недоумение:
– А кто же пса выгуливал и кормил, когда дедушка уезжал?
– Папа. Утром и вечером. Бабушка и дядя Модест собаку боялись. Когда дедушка два раза в больницу ложился, Бураном папа занимался.
Евдокия поднялась на невысокое крылечко флигеля, прислонила к оконному стеклу сложенные лодочкой ладони и поглядела внутрь, на единственную комнату избушки.
Кабинет Ильи Владимировича хорошо освещал дневной свет, падающий из трех широких окон. Евдокия разглядела массивный письменный стол с компьютером, несколько книжных шкафов и потертый кожаный топчан с прямой жесткой спинкой. В ногах дивана лежал квадратный тюфячок Бурана. Стояла миска-поилка. Лежал облысевший теннисный мячик со следами зубов. На полу, справа от письменного стола, сыщица увидела размазанные кровяные пятна. Судя по штрихам-полоскам, кровь размазали собачьи лапы. Буран попытался броситься на убийцу своего хозяина, но не успел – остановила пуля.
«Н-да, – пытаясь представить, что же здесь произошло, подумала Евдокия, – устраивать здесь видимость суицида – глупость несусветная. Верный пес убийце всю картину поломал, когда пробежался лапами по пятнам крови…»
Но кто же вообще смог подойти к хозяину обученной собаки?! Илья Владимирович не школьный учитель, он человек бывалый! А судя по звонку старинному приятелю, давно подозревал, что в доме не все гладко. Он даже дневники перестал хранить в кабинете.
Загадка. Как матерый фээсбешник позволил подойти на минимальное расстояние вооруженному человеку? Справа от стола и развернуться-то негде. Убийца должен был подойти вплотную.
Евдокия оторвала ладони от стекла, распрямилась. Марина Сомова права. Илью Владимировича мог убить только свой. Свой. Человек из ближайшего, тесного круга.
Из-за леса доносились глухие шлепки выстрелов, Дуся пристроила на лицо выражение пугливой глупости и повернулась к Милене:
