– Четверг.
– Шесть дней почти прошло… Чччёрт! – выдохнул Разгоняев. – Так. В пятницу вечером я зашёл в «Макдональдс» на проспекте Революции, взял чизбургер и салат. Помню, как доел чизбургер, а салата оставалось совсем немного. Я хотел купить кофе, собирался встать. И всё. Дальше – как отрезало. Помню уже только ваш подвал, допросы, побои… Как я у вас оказался, не помню. А почему вы думаете, что я был у Сергея?
– Мы арестовали вас на выходе из его подъезда.
– Да я даже не знаю, где он живёт! Я не видел его столько лет!
– Вы уверены, что ничего больше не хотите мне сказать?
– Я что, похож на суперагента, который молчит даже под пытками?
– Нет, – усмехнулся Колокольников, – не похожи, если честно.
– Тогда что спрашиваете?
– Михаил, мне очень жаль, что вам пришлось многое претерпеть у нас в гостях. Это было необходимо и неизбежно. Но я знаю, что вы не врёте. Я знаю, что с вами случилось, и почему вы потеряли память. Я даже знаю, кто это с вами сделал.
– Прекрасно! Так отпустите меня.
– К сожалению, это невозможно.
– Почему?
– Во-первых, вы были у Харитонова и устроили там обыск. Не по своей воле, но вы это сделали. Это факт. Во-вторых, выпустив вас, мы подвергнем вас опасности. Пока вся эта история с Харитоновым не закончится, вы должны числиться пропавшим. И в-третьих, то, что знаю я, не знает больше никто. И я не вправе эту информацию разглашать. Поэтому официально вы остаётесь подозреваемым в участии в организованной группе, которая причастна к нескольким крупным преступлениям.
– Но почему вы не можете рассказать? Я же невиновен ни в чём! Почему вы им ничего не объясните?!
– Повторю – я не имею права.
– Какого чёрта?! – Михаил оттолкнул уже почти пустую тарелку. – Одни меня лишают памяти, другие за это арестовывают! Что за хрень творится?! Дайте мне позвонить.
– Исключено.
– Вызовите адвоката.
– Исключено.
– Ах ты сволочь!
Михаил кинулся на эфэсбэшника, но тот точным ударом в шею кинул его обратно в кресло.
– Спокойно, господин Разгоняев. Мы делаем всё для вашего же блага. Чем меньше людей знают, где вы, тем больше у вас шансов выжить.
Восстановив дыхание, Михаил откинулся на спинку кресла и, потирая шею, спросил:
– Что со мной теперь будет?
– Несколько дней проведёте здесь, восстановите силы. Потом вас переведут в нашу закрытую клинику. Там вам попытаются восстановить память. Ну и через какое-то время выпустят. Когда условия позволят.
– А если не позволят?
– Сожалею. Это всё, что мы можем для вас сделать, Михаил.
