Она пошутила: «Эй, Бен, ты будешь менять заставку на рабочем столе каждый раз, когда у тебя появляется новый парень? Хватит ли вообще для этого времени в сутках?»
У всех отвисла челюсть от ужаса. Губы Бена задрожали, он извинился и вышел. Один из коллег Кэтрин сказал ей: «Тот парень на фотографии – парень Бена, который умер несколько месяцев назад от почечной недостаточности, последствия волчанки. Где ты была вообще?»
Когда Бен вернулся в офис, Кэтрин искренне извинилась: «Я понятия не имела, это ужасно, пожалуйста, прости меня». Позже Кэтрин подарила Бену пирог и снова извинилась, но это не компенсировало ее грубости.
Можно ли винить Кэтрин за то, что она не знала о смерти парня Бена? Может быть, и нет. С другой стороны, почему Кэтрин была единственной, кто не знал о случившемся? Бен уходил в отпуск, когда это произошло, а Кэтрин, по-видимому, даже не заметила. Кроме того, если бы Кэтрин обратила внимание на лица окружающих, пока Бен устанавливал фотографию своего парня, она бы заметила в них сочувствие. И зачем ей вообще понадобилось это комментировать?
То была не единичная ошибка Кэтрин, она росла как снежный ком из-за того, что девушка уже некоторое время не обращала внимания на окружающую обстановку. Рассеянность, возможно, и возникла не из злого умысла, но другим она именно злым умыслом и показалась, поэтому будьте осторожны – и внимательны.
Архетип без нунчи № 2:
Сталкеры, которые считают себя романтиками
Романтические комедии руки Ричарда Кертиса («Реальная любовь» в том числе) и им подобные можно с высокой степенью уверенности обвинить в широком распространении заблуждения о том, что попытка сломить сопротивление объекта воздыхания, вовлекая его в неловкие ситуации у всех на виду, – это действительно хороший способ заполучить его расположение. Так делают и мужчины, и женщины. Это не романтично. Это проявление нездорового эгоизма.
Взять хотя бы случай Райнера, оперного певца, который однажды получил свою первую главную роль. Премьера оказалась настоящим триумфом: зрители аплодировали ему стоя, а у отца и девяностолетней бабушки, сидевших в первом ряду, по щекам текли слезы гордости. Это был прекрасный вечер, ничто не могло его испортить.
Ничто и никто, кроме Эшли, неуравновешенной бывшей девушки, которую он не видел уже 10 лет.
Пока Райнер наслаждался аплодисментами, Эшли выскочила на сцену и вручила ему большой букет цветов. Райнер смутился. Он узнал ее только после того, как она обняла его и сказала: «Дорогой, я так тобой горжусь!» Затем смущение в его взгляде сменилось ужасом. Зрители захихикали, предположив, что это его жена или девушка. Воодушевленная одобрительной, по мнению Эшли, реакцией публики, она осталась на сцене и последовала за Райнером, когда занавес опустился, пытаясь привлечь его внимание и не понимая, насколько странной и неудобной эта ситуация оказалась для него самого.
