— Чем я могу вам помочь? — спросила Андулка.
— Где это я? — не понимал Барта. Андулка попыталась ему объяснить. — Ага, — промолвил дед с благодарностью, — к счастью, мой дом совсем близко, — и на негнущихся ногах, как на маленьких ходулях, направился в сторону перекрестка.
— Подождите, дедушка, — поддержала его Андулка, — я вас провожу.
Так они и пошли по тускло освещенной улице.
— Ты очень добрая девочка, — сказал Барта.
Андулка не нашла что ответить. Не могла же она просто сказать: «Это я, я вас чуть не убила», поэтому сказала то, чему ее годами учили в школе:
— Я — пионерка!
Старика передернуло от отвращения. Однако человек он был образованный и умный, поэтому просто погладил Андулку грязной, но изящной рукой по голове и прошептал:
— Это ничего. Это очень хорошо…
У дома, где он жил в полуподвальной квартире, они тихо и быстро распрощались.
Андулка радостно поскакала домой, напевая:
В нашем классе пятом «бэ»
Есть компания…
Она была рада, что дед жив.
Я влюбился. Я горел, как в аду. Я думал о ней каждый день. Ни есть, ни спать я не мог. Где бы она ни появлялась, позади всегда была моя тень. Полубезумный от любви, на грани сумасшествия, с губами, распухшими от поцелуев с подушкой, которой я две недели шептал сладкие глупости, я остановил ее и спросил:
— Ты хочешь со мной встречаться?
— Не-а, — ответила она.
* * *
Однажды мой отец вернулся домой с таинственным видом. Брата он одарил торжествующей улыбкой, и стало ясно, что он хочет окончательно повернуть в свою пользу их давний идеологический спор.
— Шутки в сторону, парни! — он продемонстрировал загадочный пакет, который держал в правой руке. Мы стояли в прихожей. Мама, брат и я. — Ну-ка, посмотри, насмешник, — он пальцем ткнул брата в грудь, — надеюсь, теперь-то ты признаешь мою правоту.
Брат молча смотрел на отца уничижающим взглядом.
— Я — стирать, — исчезла мать.
Отец повернулся ко мне:
— Пионер, что будет со стаканом, если его бросить на пол?
— Ну, не знаю, — ответил я, — наверное, разобьется.
— Разобьется? — комично поднял брови отец. — Разобьется, говоришь?
Он счастливо рассмеялся, а потом неожиданно посерьезнел:
— Да. Раньше оно так и было. Не лыбься! — это уже брату. — Однако… — тут он выдержал серьезную паузу, — как-то собрались вместе умные головы и сказали: хватит! И не случайно, — повернулся он опять к брату, четко артикулируя каждое слово, — эти умные головы собрались в Польской Народной Республике! В социалистической Польше! — Отец покивал головой и провозгласил: — Небьющийся стакан!
