Этот маневр был применен в частности, к крупному промышленному предприятию области — электротехническому заводу, выпускавшему светильники, — он стал филиалом ереванского Объединения «Луис» (Свет). Другие предприятия хоть и не имели в Армении своих аналогов, но могли укладываться с ними в единую технологическую цепочку, тем самым, не становясь их филиалами, образовывали бы с ними солидное объединение. Такой план мыслился применить к самому, пожалуй, крупному предприятию области — Каршелкомбинату, выпускавшему шелк-сырец. Предполагалось, что его окраска и переработка в конечный продукт будут сконцентрированы в Армении, и вот тебе, пожалуйста, готовый концерн. Оказался ли этот план относительно Каршелкомбината реализованным, я не знаю. И, наконец, третьи предприятия — уже мелкие, просто переподчинялись соответствующим ведомствам Армении. Это, правда, пока не касалось предприятий местного, то есть областного подчинения, но в том до срока особой нужды не было, и с ними устанавливались лишь, так сказать, творческие связи. Вообще, надо сказать, что чем проблематичнее становилось присоединение области к Армении «де юре», тем больше делался упор на это присоединение «де факто», и именно экономика должна была сыграть здесь ведущую роль. Собственно этому была посвящена и вся деятельность Седракяна, и поскольку проявлял он в этом деле поистине кошачью изворотливость, авторитет его в вопросах экономики был непререкаем. И чтобы не возвращаться более к сему человеку, скажу, что как только он узнал о своем провале на выборах в парламент Армении, обозлился на весь свет, потеряв всякий интерес к Карабаху, который, как не раз он высказывался, одних вознес до политических высот и без особых на то оснований, а ему, положившему столько сил, не помог и в такой малости. В темпе он свернул свою деятельность и уехал восвояси, оставив догорать эту землю в пожаре междуусобицы уже без собственной персоны. Скатертью дорога!
Пока я ходил по коридорам горисполкома, представилась возможность устроиться на еще одну работу в этой же системе. Предполагалось создать в Аскеранском районе агрокомплекс, и мне предложили заняться подготовкой документов и проекта. Но меня это не соблазнило, ибо идея эта, исходившая все от того же Седракяна, была столь же нечиста, и предусматривала тесную привязку комплекса к соседней республике.
Можно было бы попытаться устроиться на педагогическую работу, тем более, что какой-то опыт у меня в этом деле был. Но возможности тут у меня оказались более чем ограниченными. Я — армянин русскоязычный: изъясняться на армянском еще могу, а вот с письмом и чтением совсем худо. А здесь все техникумы да училища в темпе переведены были на армянский. Правда, оставался еще педагогический институт, где занятия велись и на русском тоже. Но до окончания учебного года оставалось не так уж много, и мне, когда я пошел туда с одним знакомым, порекомендовали подготовить все документы, пообещав принять с нового учебного года. Но при этом сказали, что поскольку институт является филиалом кировоканского, то для утверждения надо будет туда и поехать. А вот этого делать мне и не хотелось.
