Сюжет похищения девушки-красавицы (царевны, принцессы, невесты) великаном (Кощеем, дэвом) с последующим ее освобождением добрым молодцем (царевичем, шахзаде, юношей), который узнает через девушку, в чем состоит уязвимость похитителя — где находится его жизнь, каков у него талисман или каково условие побега от него, — повсеместно распространен в мировом сказочном эпосе. В турецком варианте этого сюжета похитителем красавицы — невесты шахзаде оказался Дед-Садовник — персонаж, не упоминаемый как объект мифологических представлений турок в известной, цитированной нами работе В.А.Гордлевского по османской демонологии. Показательно также, что такой знаток турецкого фольклора, как П.Н.Боратав, анализируя данный сюжет, обходит фигуру Деда-Садовника молчанием.
Для возможной идентификации мифологического персонажа Деда-Садовника необходимо выделить его характеристики, куда входят внешний облик, способ действий или поведение и связь с другими персонажами сказки:
1) Дед-Садовник — это старик с обильной растительностью на лице.
2) Появился перед героями сказки на шелудивом коне, т. е. имел обманный вид жалкого существа.
3) Проявил интерес к красивой девушке и похитил ее.
4) Обладает волшебным крылатым конем, говорящим человеческим голосом.
5) Может перемещаться по небу, в воздухе.
6) Связан с птицами: о его местонахождении знал орел.
7) Работает у себя в саду.
8) Окружил похищенную им девушку подносами с множеством разных плодов, а не драгоценностями, которыми обычно утешают грустящих красавиц.
9) Непосредственной причиной его гибели становится его чудесный конь, следовательно, у него нет полной власти над конем, его магические силы ограничены.
Если из выделенных нами характеристик мы остановим свое внимание только на положительных и нейтральных, то ближайшим родственником турецкого Деда-Садовника (Бостанджи-деде) в пантеоне других тюркских народов, по-видимому, можно считать узбекского Бобо-дехкона (Деда-Земледельца). Другая форма имени: Бобо-и дехкон, также встречающаяся у узбеков, свидетельствует о том, что этот мифологический персонаж заимствован у оседлых ираноязычных таджиков Средней Азии. Это божество получило распространение и у кочевых киргизов, казахов, полукочевых туркмен, а также каракалпаков, поскольку Бобо-дехкон вошел в культ святых в исламе. Предполагается, что Бобо-дехкон являлся покровителем земледелия и божеством доисламского происхождения[102].
Бобо-дехкон был наделен очень скромной ролью и в отличие от других мусульманских святых не совершал чудес. Он представлялся обычно в виде крепкого старика в простой одежде, у киргизов также — птицы. В.Н.Басилов полагает, что поклонение святому Бобо-дехкону можно рассматривать как остаток культа некогда могущественного аграрного божества, которое попало в ислам после завоевания арабами Средней Азии и сохранилось в культе святых в исламе. Существует также традиция связывать почитание Бобо-дехкона с культом предков и мифами о культурном герое, ибо Бобо-дехкону приписывается создание первого оросительного канала и изобретение плуга. У таджиков и узбеков известен ритуал первой пахоты и сева, когда крестьянин, разбрасывая зерна, говорил: «Это не наша рука, а рука Бобо-дехкона»
