. Его описание представляет своего рода перипл
[191]. Оно построено таким образом, что автор следует мысленно от пограничной с Аттикой Мегариды по морскому побережью до Пирея и Афин, далее от Пирея к югу также по побережью (ср. IX, 1,21: … έν τη εφεξής παραλία) и затем, обогнув Суний, — к северу, опять-таки вдоль морского берега. Естественно, что в поле зрения Страбона попали преимущественно демы клисфеновской паралии (22 из 31 упомянутых автором) и что из демов пригородной области названы лишь те, которые лежали на побережье или недалеко от моря (Коридалл, Пирей, Фалерон). В собственно описание попал лишь один из демов месогеи. Правда, из них упоминаются шесть: Афидна, Декелея, Сфетт, Китерр, Кефисия и Галимунт. Но о пяти из них говорится не в описании, а в двух экскурсах: в одном, где перечисляются полисы, входившие в состав первоначальных двенадцати городов (IX, 1,20), и в другом, где автор приводит данные, подтверждающие его мысль о наличии в большей части демов мифологической и исторической традиции (IX, 1,17).
Галимунт же, хотя и включенный Клисфеном в триттию месогеи четвертой филы, был расположен в паралии (в позднем смысле слова) между Фалероном и Эксоной и, естественно, нашел себе место в перечислении Страбона. При таком способе описания понятно, что мы не находим в нем упоминания о многих крупнейших или интересных в историческом отношении демах, как, например, Ахарны, Паллена, Алопека, Флия, Гаргетт, Икария, Кидафины, Керамеик и другие.
И все же, несмотря на неполноту и известную случайность в подборе названий упоминаемых поселений, описание Страбона остается ценным источником при изучении топографии Аттики как потому, что дает руководящие указания на расположение демов, так и потому, что содержит интересные известия относительно культов в демах, некоторые исторические (вернее, некоторые псевдоисторические) экскурсы (о легендарном прошлом Аттики, о древнейшем населении Саламина и др.), а также известия по истории культуры[192].
Данные по исторической географии и древнейшей истории Аттики, которые мы находим во фрагментах аттидографов, чрезвычайно случайны, что обусловливается состоянием традиции. Наряду с некоторыми отрывками, в которых содержатся интересные, хотя и крайне отрывочные сведения по политической истории Аттики[193] (о реформах Клисфена, о тирании Писистрата и пр.), в остальном они представляют по большей части «археологию» Афин. т. е. известия о богах и героях и их деятельности, связанной с различными локальными центрами, и, с другой стороны, ряд свидетельств, относящихся к истории культов. Эти свидетельства имеют большое значение, поскольку для ранней эпохи распространение культов нельзя отделить от истории переселения и борьбы знатных родов
