Равнодушный. Единственное слово, не начинающееся на «бес». И самое каменное, непробиваемое даже лбом.
Нет! Простить. Отпустить. Забыть. Хватит потакать собственным слабостям.
Лан решительно перевернулась набок, сгребла подушки, задула свечу. Снова закуталась по самые уши. Замок продолжал жить собственной жизнью. Только ночные звуки стали слышнее. За ними тихих всхлипов никто не расслышит. Особенно если закусить костяшки пальцев.
Провожая гостей, хозяева становятся радушнее и доброжелательнее, чем при их встрече
(Поговорка Северных островов)
Даже в вечной замковой толчее не заметить Райла было невозможно. Он светил, как маяк, возвышаясь над окружающими на добрых полголовы. Учитывая же тот факт, что эти полголовы отливали лисьей рыжиной, неприметным Натери стать не мог даже при очень большом желании. А он и не старался.
Лан вздохнула и жестом подозвала мальчишку, скалывающего лёд на площадках для стрелков.
– Приведи сюда, аэра, пожалуйста, – хмуро попросила элва. – А то он сейчас ещё кого-нибудь до колик доведёт.
Служка согласно кивнул, даже глянул на хозяйку сочувственно. И со всех ног бросился приказ выполнять. Потому что рыжий за время своего пребывание в Ис’Кай не успел допечь разве что мышей в зернохранилище. Убедившись, что у Лан мозгов не больше, чем у курицы и следовать его советам аэра не собирается, Райл решил подойти к делу с другой стороны. То есть, научить солдат, как на страже стоять, каменщиков стены ремонтировать, оружейников ремни клепать. И всё это с обязательными приговорками, что в Горном гнезде[9] делается по-другому.
– Вот дурак, – проворчал Редгейв, вместе с госпожой сверху следя за рыжим.
– Не скажи, – не согласилась Кайран. – Он вовсе не дурак. Просто слишком уверен в себе. Считает, что Ис’Кай уже ему принадлежит. И, естественно, Райл, как хозяин, может наладить здесь свои порядки.
– Позволишь ли спросить, хозяйка? – помявшись, прогудел меченый.
– Обоснована ли его уверенность? – Лан сложила руки на груди, задумчиво глядя во двор. – Честно говоря, я не готова ответить. В резонах Даймонда есть смысл. Этот брак действительно способен помочь и Островам, и Арану, и моим собственным планам.
– Откуда тебе знать его резоны? – медвежьей тенью шевельнулся за спиной элвы охранник.
Островным прозвищем вояка Греха не называл никогда. Потому как Лан, принимая Редгейва обратно, непрозрачно намекнула: ей это не нравится. А с тем, что не нравится, она уживаться не намерена. Вот с тех пор для меченого аэр Даймонд и стал просто «он» и «этот» – без уточнений.
