Гость волшебного мира. Книга первая: Незнакомец | страница 57



Охранник лязгнул громоздким засовом и открыл перед Фарбаутром камеру – белый свет и чистота делали её похожей на лабораторию. Даже бетонная плита на полу против подкопа – резала взор снежным, меловым сиянием.

Сидящий в самом центре на стуле, узник, своей тёмной, помятой одеждой и с чёрным мешком на голове, казался каким-то уродливым пятном. Кляксой на листе бумаги.

– Всё время сидит без движения – доложил охранник. – Мешок не снимал, и не пытался.

Фарбаутр и фон Зефельд вошли внутрь, дверь с грохотом закрылась, но – Томаш Горак не шелохнулся. Он сильно сутулился, сцепленные наручниками руки лежали на коленях. Приподнятые плечи и опущенная голова делали его похожим на стервятника. Фарбаутр выжидающе замер.

Фон Зефельд вздохнул и подошёл к чеху, встав рядом.

– Это вчера вечером началось – сказал он. – Мы думали, сначала, отравление. Но, теперь…

Фарбаутр нетерпеливо дёрнул подбородком и фон Зефельд снял с узника чёрный мешок.

За миг до того, Фарбаутр дал себе чёткую установку: уловить взгляд Горака в первые, самые ценные секунды. Это даст понять – чех окончательно безумен, или ещё обратимо?

Однако, то, что он увидел, моментально выветрило из головы все планы и расчёты психологических уловок. Фарбаутр забыл про глаза просто напрочь, едва открылось лицо Горака.

Сначала Фарбаутр подумал, что у него вообще нет лица, один голый череп с густыми волосами. Потом, присмотревшись, понял: это рисунок тонким чёрным карандашом на коже. Или татуировка, скрупулёзно до мельчайших деталей, изображающая каждую кость. И не только.

Поверх костей – тугими нитями – тянулись мышцы и сухожилия, а так же вены и жилы. Каждый капилляр был прорисован настолько поразительно и точно, что невзирая на единый, чёрный цвет – картина вся казалась сочным спектром живой плоти и крови.

Но, это никто не рисовал.

– Оно проступает всё чётче – подтвердил фон Зефельд и отстегнув наручники, снял с чеха рукавицы.

Горак так скрючил пальцы, что ничто другое бы просто не налезло. Здесь тоже был рисунок: фаланги костей, волокна мышц и тканей.

– По нему анатомию учить! – фон Зефельд расстегнул у чеха пиджак и застиранную, синюю рубаху.

Там, во всей красе предстали рёбра, сердце, печень, почки, лёгкие, и остальные органы, оплетённые неимоверно тончайшей сетью кровеносной системы. И чёрно-белый рисунок этот, казалось, вот-вот оживёт и задышит.

Глава 8: Тибет

Оголённую кожу чеха на груди и животе покрыли зябкие мурашки. Но, жутковатое лицо-череп не дрогнуло ни единой мышцей.