Вот только всякие возражения по этому поводу, следовало запихнуть куда подальше, если я желаю оставаться в глазах окружающих, настоящим мужчиной. Передо мной — дама и даже если она старше меня в два раза, и является опытной воительницей, качать перед ней права, означало только одно — прилюдно высказать трусость и уронить свою честь.
Особенно если с ней станется, разоблачиться при всех и выйти против меня в одних панталонах… ну или, что она там носит под своей пластинчатой юбкой. Не спрашивать же Маера. Да и не особо интересно, если честно.
Встав напротив меня, на расстоянии шагов в десять, преподавательница окинула меня холодным взглядом, а затем сняла с цепочки на своей шеи приметный медальончик в виде молоточка и зажав в кулаке подняла его над головой.
Полыхнула яркая вспышка и раздался дружный вздох студентов. Уже через мгновение в руках у леди Марблет появился самый настоящий полэкс. Оружие, которое можно было описать либо как алебарду средних размеров и бойком вместо лезвия топора, либо как боевой молот с очень длинной рукоятью.
Признаться, я, как и, наверное, многие из здесь присутствующих, первый раз в жизни видел «миниатюризированный артефакт». По сути — обычную бирюльку, с которыми играют деревенские дети, правда сделанную не из дерева, а из «звёздного метала», которая благодаря магии и подчиняясь воле хозяина, способна восстанавливать исходную форму, которую заложил в неё создатель.
Редкая штуковина и очень дорогая…
Красиво, с подшагом назад, провернув несколько раз полэкс, так что оружие с гудением описало два блестящих на солнце круга, женщина встала в стойку и ровным голосом произнесла.
— Ну что же вы, господин д’Вердри. Смелее! — остриё шипа на навершии выписало ровную восьмёрку. — Не бойтесь, я буду с вами предельно нежна.
В окружившей площадку толпе, раздалось несколько несмелых смешков. Впрочем, всеобщего веселья как-то не получилось. Всё-таки все прекрасно понимали, что происходит что-то… неправильное.
Всё-таки, настоящий рыцарь «Грифона», пусть даже и «милитресса», это — очень серьёзно. И уж тем более, если она решила скрестить своё оружие с семнадцатилетним юнцом. А по странному поведению нашей преподши, даже самой пустоголовой студентке было понятно, что она настроена очень даже решительно, раз даже позволяет себе прилюдно оскорблять ученика.
Мне же о причинах и гадать было не нужно было. Стоило только взглянуть на чуть бледного, нервничающего Маера, как всё становилось понятно.
