— Да, но, несмотря на столь сомнительное происхождение, напиток и впрямь хорош, — сказал Люк. — Он называется горячий шоколад.
— Понятно. — Дроид выпрямился. — Что ж, сэр, если с вами действительно все в порядке, я, пожалуй, пойду.
— Конечно. Кстати, а что вообще тебя сюда привело?
— Естественно, меня послала принцесса Лея, — ответил С-ЗРО, явно удивленный вопросом Люка. — Она сказала, что вы чем-то расстроены.
Улыбнувшись, Люк покачал головой. Лея умела поднять ему настроение, когда он в этом нуждался.
— Похвастаться решила, — пробормотал он.
— Прошу прощения, сэр?
Люк махнул рукой:
— Лея хвастается своими новыми способностями джедая, только и всего. Что даже посреди ночи она может уловить мое настроение.
С-ЗРО наклонил голову:
— Она действительно за вас беспокоилась, сэр.
— Знаю. Просто шучу.
— О. — С-ЗРО на мгновение задумался. — Значит, мне сказать ей, что с вами все в порядке?
— Конечно, — кивнул Люк. — И заодно скажи ей, чтобы перестала за меня волноваться и ложилась спать. Хватит и того, что ее тошнит по утрам.
— Я передам, сэр.
— И еще, — тихо добавил Люк, — передай ей, что я ее люблю.
— Да, сэр. Спокойной ночи, мастер Люк.
— Спокойной ночи, С-ЗРО.
Он смотрел вслед дроиду, чувствуя, как на него вновь угрожает нахлынуть волна депрессии. С-ЗРО, конечно, ничего не понял бы — так же, как не понял бы никто во Временном Совете. Но каково было Лее, на четвертом месяце беременности, проводить здесь большую часть времени…
Люк содрогнулся — и вовсе не от прохладного ночного воздуха. «Здесь сильна темная сторона», — сказал Йода в той пещере на Дагобе, — пещере, где Люку пришлось сражаться на световых мечах с Дартом Вейдером, который в итоге обернулся самим Люком. Многие недели после этого его преследовали воспоминания о могуществе темной стороны, и только намного позже он наконец понял, что главной целью Йоды было показать, насколько долгий путь ему еще предстоит пройти.
И все же он часто задумывался о том, каким образом пещера обрела подобные свойства. Возможно, когда-то там жил некто — или нечто, — воплощавший в себе темную сторону.
Так же, как здесь когда-то жил Император…
Люк снова вздрогнул. Больше всего его сводило с ума то, что ощутить подобное сосредоточие зла во дворце он не мог. Собственно, Совет не преминул его об этом спросить, когда впервые обсуждалась возможность переезда руководящих органов в имперскую столицу. Люку тогда пришлось скрепя сердце ответить, что, судя по всему, никаких последствий пребывания здесь Императора не осталось.
