— Есть, сэр. — Пеллеон взглянул в сторону кабины экипажа, где вокруг поста управления лучом захвата до сих пор царила нервная суета. — Сэр, если вы знали, что бегство Скайуокера лишь временное...
— Империя ведет войну, капитан, — холодно ответил гранд-адмирал. — Мы не можем позволить себе роскошь содержать солдат, которые столь ограниченны, что не могут приспособиться к неожиданным ситуациям. — Он многозначительно посмотрел на Руха, затем вновь перевел взгляд сверкающих глаз на Пеллеона. — Выполняйте приказ, капитан. Скайуокер будет наш. Живой... или мертвый.
Перед Люком мягко светились экраны и дисплеи, по которым бежали диагностические сообщения, в основном ярко-красные. За дисплеями, сквозь стекло фонаря, виднелся нос истребителя типа X, слабо освещенный сиянием звезд. Дальше холодно светились сами звезды.
И больше ничего. Ни солнца, ни планет, ни астероидов, ни комет. Ни военных кораблей, ни транспортников, ни спутников, ни зондов. Ничего. Они с R2-D2 в буквальном смысле зависли в пустоте.
Поток диагностических сообщений закончился.
— R2-D2? — позвал Люк. — Что там у тебя?
За его спиной послышался горестный электронный стон, и на экране компьютера появился ответ дроида.
— Что, так плохо?
R2-D2 снова застонал, и сводка на экране сменилась его собственной оценкой ситуации.
Дело и впрямь было плохо. Переключение компенсатора ускорения на обратный ход вызвало неожиданный выброс энергии в оба гипердвигателя, которые хотя и не поджарились на месте, но основательно обгорели, что привело к их внезапному отказу десять минут спустя после прыжка. На скорости ноль целых четыре десятых это означало расстояние примерно в половину светового года. Словно этого было мало, тот же выброс энергии практически полностью уничтожил радиоантенну.
— Иными словами, — сказал Люк, — мы не можем отсюда улететь, нас вряд ли найдут, и мы не можем позвать на помощь. Все или еще что-нибудь?
R2-D2 пискнул.
— Верно, — вздохнул Люк, — И оставаться здесь мы тоже не можем. По крайней мере, надолго.
Люк потер подбородок, отгоняя прочь грызущий его страх. Поддаться страху — значит лишиться способности думать, а это было последнее, чего ему сейчас хотелось бы.
— Ладно, — медленно проговорил он. — Попробуем так. Снимем приводы с обоих неработающих гипердвигателей и попытаемся собрать из них один работающий. Если получится, установим его где-нибудь посредине на корме, где он сможет выполнять функции обоих двигателей. Может, там, где сейчас сервопривод плоскостей. Чтобы добраться домой, он нам не нужен. Возможно такое?
