Обдумав его слова, Занна покачала головой.
— Простите, учитель, — призналась она, — я все равно не понимаю, почему вы их не убили.
— Служители темной стороны упиваются победой над врагами. Мы черпаем силу из чужой боли, но нельзя ради этого поступаться своими целями. Убивать из чистой прихоти — без смысла, нужды и пользы — удел глупцов.
Девочка недоуменно нахмурилась:
— Зачем же оставлять в живых такой сброд?
— Джедаи верят, что весь Орден ситхов пал на Руусане, — терпеливо объяснил Бейн. — Адепты темной стороны есть на многих планетах: ситхи-берсерки из академий на Хоногре и Гаморре, теневые убийцы с Рилота и Умбары… Но самые могущественные — все, кто мог бы стать истинными повелителями ситхов, — собрались в Братстве Тьмы. Все они как один отправились за Кааном на войну. Все как один погибли вместе с ним.
Но некоторые усомнятся, что ситхов поголовно истребили. Станут шептаться, что кто-то выжил; пройдет слух, что где-то в Галактике до сих пор живет темный повелитель. И если джедаи когда-нибудь найдут доказательства нашего существования, они устроят безжалостную травлю.
Он сделал паузу, дав ей представить и осознать последствия.
— Мы не можем спрятаться от всей Галактики и жить в изгнании, трясясь от страха. Нам надо обрести немалую власть. Придется связываться с представителями самых разных народов на множестве планет. Как ни маскируйся, кто-нибудь непременно поймет, кто мы такие. Рано или поздно весть о нас доберется и до джедаев.
Занна пристально смотрела на учителя и жадно ловила каждое слово, надеясь все-таки вникнуть в изощренный образ мысли ситхов.
— Раз мы не можем утаить, что выжили, — продолжал Бейн, — остается укрыть истину за полуправдой. Надо пестовать сплетни и плести из них такую завесу, чтобы ослепить наших врагов, пока те не перестанут отличать легенды от реальности.
Лицо Занны озарилось пониманием.
— Слухам верят не больше, чем рассказчику! — воскликнула девочка.
Бейн довольно кивнул:
— Выжившие будут болтать о том, что видели, но кто прислушается к такому отребью? Все знают, что это продажные головорезы, которые во время генерального сражения испугались за свою шкуру, а потом вернулись грабить лагерь своих бывших союзников. Их заклеймят ворами и предателями. Никто не поверит их россказням, и от истины отмахнутся, как от досужих сплетен.
А если на Руусане нас увидит кто-то еще, — добавил Бейн, вплетая в свой витиеватый гобелен лжи последнюю нить, — к их словам отныне будут относиться с предубеждением. На все рассказы бросит тень сходство с враньем трусливых мародеров.
