— Что это? — воскликнул он как-то недовольно, словно спрашивал сам себя.
Я понял, что он здорово сбит с толку, так как мысли его путались и я с трудом мог уследить за ними. Но он меня не боялся, и это было главное. Первый человек на этой планете, который не пришел в ужас от моего вида. Но, похоже, он не очень верил, что я действительно существую.
— Эй вы там, мне это не привиделось? Вы тоже его видите? — громко крикнул он тем, кто спрятался в строении.
Глухие беспорядочные крики заверили его в том, что все это происходит на самом деле.
— Ну тогда все в порядке, — облегченно сказал он и сделал шаг вперед.
Я тоже двинулся навстречу, но очень медленно, чтобы не напугать его. Мы сошлись на середине двора, и он дотронулся своей грубой рукой до моего корпуса, словно искал равновесия, а потом даже похлопал меня пару раз, приговаривая:
— У, хороший, хороший пес. Спокойно, спокойно. Пойдем-ка со мной. — Поглядывая через плечо, следую ли я за ним, он направился к бурому, сделанному из каких-то растений строению, издавая на ходу странные, похожие на свист звуки.
Он открыл дверь строения и, махнув рукой, указал мне на кучу сухого хвороста. Он словно приглашал меня.
— Хорошая псина, — снова повторил он. — Ложись, старик. Вот так. — Несмотря на то что меня, робота, назвали собакой, я не обиделся и принял предложение. Так был рад, что меня наконец не боятся.
Он долго возился с замком, который ему никак не удавалось запереть.
Цирк
Наступил столь часто повторяющийся здесь период темноты и тишины. Как и всякое животное, человек нуждается в частом отдыхе, а поскольку для того, чтобы видеть, он не пользуется, как мы, инфракрасными лучами, он выбирает для отдыха те периоды, когда нет солнечного света и наступает темнота.
Как только взошло солнце, шум и движение за стенами моего обиталища возобновились. Все увещевали какого-то Тома. Должно быть, это и был тот человек, который вчера привел меня сюда и запер.
— Ты что? Собираешься его выпустить? — возбужденно спрашивали его.
— А почему бы нет? — отвечал он.
— Что-то мне эта штуковина не очень нравится. Я бы на твоем месте ее не трогал, — заметил чей-то голос.
— А вы все перетрусили небось, — насмешливо сказал Том.
— Ну, перетрусили. Ты бы и сам перетрусил, если бы не был под парами.
— Если он вчера меня не тронул, когда я был пьян, зачем ему трогать меня сейчас? — не сдавался Том.
Говорил он уверенно, но в душе, я чувствовал, он побаивается.
— Ну, парень, пеняй на себя, — сказал кто-то снова. — Не говори потом, что тебя не предупреждали.
