– Ну, это фигурально было высказано и не несло в себе угрозы лично тебе, и вообще, тебе жалко за свою жизнь? Неужели ты не понял, что все мы давно барахтаемся в дерьме, что здесь, что за забором этой тюрьмы? Люди там, за стеной, живут, влюбляются, рожают детей, учат других мудрости, стараясь не видеть дальше своего носа и не чувствовать вони, в которой живут. Живем понарошку, играем в нее, а жизнь-то надо прожить по-настоящему, иначе она и закончится, как игра тряпичной куклы на пальце у кукловода.
– Странно слышать это от вас. Никогда бы не подумал, что вы способны до такого додуматься. Можете спрашивать.
– Как ты убил Магомедова Махмуда?
– Как убил?
– Да, как убил.
Учитель немного задумался, но потом все же решился и ответил:
– Ну я проснулся ночью, когда его привели, хотелось пить, окликнул его, а он не отвечает, подошел, смотрю, хрипит, вы как-то очень уж по-скотски с ним обошлись, похуже даже, чем со мной на первом допросе. Вот чтобы он не мучился, я его подушкой и накрыл. А как вы догадались?
– Если я тебе скажу, ты сочтешь меня сумасшедшим.
– Ну а все-таки? Хотя после вашей вступительной речи уже трудно чему-то удивляться.
– Я видел во сне всех, кого убил, даже тех, кого косвенно, Махмуда там не было.
– Галлюцинации?
– Называй как хочешь, я бы назвал кошмарами, но весьма правдивыми. Словно присутствуешь в другой реальности, не такой, как здесь. У меня даже есть лучшее для этого слово – предупреждение.
– Предупреждение кому?
– Мне.
– Интересно, я бы даже сказал занятно, а вообще в мозгу могут происходить самые разные биохимические процессы. Поэтому трудно судить о том, чего нельзя исследовать.
– Свою пургу по биохимии можешь нести своим ученикам, и вообще я хочу закончить все это.
– Как это закончить?
– Я тебя отпускаю на свободу. Я так решил.
– А мой сосед по больничке?
– А он нет, он все-таки враг и отпустить его я не могу.
– А как же эти игры с заменого покойного Махмуда?
– Игры не будет, я клал на министерство, на службу и вообще на все. Я просто хочу уйти.
– А если не дадут уйти?
– Если не дадут уйти, то меня ждет мой автобус, там есть для меня место.
– Какой автобус?
– Тебе не понять, но ты мне действительно помог и за это спасибо.
– Пожалуйста. Неожиданно как-то. А когда собираешься меня освободить, и куда я пойду, если я едва передвигаюсь?
– Извини, что так вышло, вернуть глаз и вылечить тебя я не могу, но люди живут без ног, без рук, и ничего вроде.
– А ты точно решил?
– Точнее не бывает. Сейчас тебя отведут к тебе в камеру, ну где ты сейчас. Вечером увидимся. Я должен продумать все. Конвойный!
