Оставшиеся минуты сражения мы провели в заговорщицком молчании, нарушил которое Абель.
— Веда?
Появился он как раз вовремя, Раданэш успел сесть, выглядел вполне солидно и совсем даже не жалко.
— Мы в порядке, — энергично отозвалась я. — Всех победили, да?
Абель кивнул.
— Вашество, пора проводить обряд.
К дракону мы шли медленно, пробираясь мимо мавари: разорванных, придушенных, с переломанными лапами и свернутыми шеями. Сначала Айяна, как самая нетерпеливая и расторопная, потом король, как тот, кому и суждено было проводить обряд, а потом уже я и немного потрепанные, но довольные собой драконы.
Просто удовлетворенный хорошей дракой Девор и уязвленный моим отказом чуть-чуть прокатиться на ручках Абель.
— Сокровище, может, все же…
— Нормально я, — ответила рассеянно, сосредоточенная исключительно на том, чтобы случайно не наступить на кого-нибудь из монстров. — Сама ходить умею.
— Поправьте меня, если ошибаюсь, — сварливый голос хейзар заставил насторожиться, — но это же опять не горный дракон!
— Лесной, — подтвердил Абель.
— Еще один? Я начинаю беспокоиться…
— Еще трое осталось, — со знанием дела напомнила я, пожалуй впервые за все время нашего путешествия приблизившись к дракону на расстояние вытянутой руки. Стольких уже пробудили, а потрогать каменную морду мне довелось до этого только одну — ужаса. Теперь-то, конечно, их стало целых две, но удовольствия от ощупывания лесного дракона я не получила. Мешал тяжелый взгляд Абеля и разбросанные вокруг тела.
— Помню я.
Айяна выглядела раздосадованной.
— Пора начинать, — нетерпеливо заметил Абель и был неожиданно поддержан отморозком:
— И выбираться отсюда.
Меня оттащили от статуи и оставили на попечение хейзар и отморозка.
Лесному дракону я даже сочувствовала. Конечно, и с другими пробужденными Абель не церемонился, но этому уж слишком досталось. Доводы ужаса не могли оставить несчастного равнодушным, у дракона просто не было выбора: тут либо присягнуть на верность и встать под крыло горного, либо позволить раскатать свою голову по стенам пещеры.
— Знаешь, иногда я боюсь твоего дракона, — доверительно прошептала Айяна, пока мы стояли в сторонке и смотрели на то, как Абель призывал ничего не понимающего лесного примкнуть к его стае.
Как выяснилось позже, дракона звали Сихем, и он вызывал сочувствие. Вот он летел по своим драконьим делам, нес послание от одного лесного отряда другому, когда разыгралась магическая буря (обычная для времен уничтожения мира), загнавшая его в какую-то пещеру, переждать непогоду — обессиленный, он был не в состоянии бороться с ветром и колкими разрядами чистой энергии, разящими вернее и страшнее молний. В следующее же мгновение его уже возили мордой по полу. Даже при том, что напал лесной первым, что сработал инстинкт, что Сихем чувствовал, как кто-то смял в руке его жизнь, и впал в ярость, поражение казалось дракону унизительным. И выглядел он потерянным.
