Глаза Хаблова пораженно распахнулись. Он почувствовал, что ему сейчас открыли одну из тайн бытия, сакральное, забытое знание. Кларисса улыбнулась с долей понимания. Он был заворожен, потому что увидел через ее глаза и услышал через ее слова то, на что не могли найти ответы ученые, теологи и простые люди. Непроизвольно Данила облизал пересохшие губы.
– Значит… они – начало начал?
Та кивнула, выглядя необычно задумчивой.
– Считай, что боги – наиболее совершенная форма жизни во Вселенной. Они создали ее структуру и оформили миры, в том числе и тот, где живем мы с тобой. Боги – конструкторы, архитекторы. Их задача – строить.
Невольно он склонялся к Клариссе все ближе и ближе. Его светло-голубые глаза вросли в ее разноцветные. Между ними неожиданно наладился необъяснимый контакт. Эта встреча начала необратимый процесс перемены их отношения друг к другу. Чем-то они были похожи. Эдакое сочетание беспринципности с широтой взглядов.
Но больше она ничего не добавила, поглаживая уснувшего Пушистика. Ее взгляд погас, как будто свет внутри выключили. Но у Данилы всегда были вопросы.
– Почему они ушли?
– Мы у них кое-что украли, – мутно ответила Кларисса. – Если раньше люди были им просто безразличны, то теперь они глухи к нам. Пусть мы пропадем вместе с тем, что похитили. Поэтому делай что хочешь, но ты уже обосрался.
– Что же было украдено? Божественный огонь?
– Хуже: гордость и знания.
Данила размышлял над полученной информацией. Звучало криптологически, и понять ее метафоры в этот поздний час представлялось невозможным. Глаза слипались…
Руки сами взяли нож, которым он начал ритуал. Тот был безумно красивый. Невольно Хаблов проникся пониманием к людям, которые коллекционируют холодное оружие. В этом была своя, слегка извращенная, эстетика.
Картина сложилась. Задумчиво он прижал лезвие к кончику указательного пальца. В основе любого контракта лежит принцип жертвоприношения. Он же отражается и в самой сделке. В этой связи кровь выступает как особый проводник.
«Полагается договор перед Стражем…» – эхом разнеслись в его голове слова Господ. И вспомнился каменный болван, напугавший его до чертиков.
– Кстати, что за хрень торчит посреди Перекрестка? – запоздало спросил Хаблов.
– Это Страж, – устало отозвалась ведьма. – С ним тебе тоже надо будет иметь дело.
– Так оно… э-э-э… живое?
Кларисса издала сомневающееся «хм-м-м» и поразмышляла с минуту.
– Не уверена, что живое. Этот камень поставили боги, когда создавали миры. Перекресток – не совсем реальное место в физическом смысле. Это… лазейка между мирами, которую надо было обезопасить. Боги возвели там Стража, но он ни живой, ни мертвый. Именно он не дает мирам сливаться. Выглядит как каменный столб, но суть его сложнее. Он связывает все миры и фильтрует всякий сброд. Все сделки и контракты легализуются им. Он – объективная третья сторона, судья, если хочешь.
