Нико покивал с уважением. Впервые проклюнулась ее настоящая личность: мрачная, решительная и несколько озлобленная на весь свет. Но Фидель выжила, и ей это понравилось. Однако эти две грымзы ее искалечили, и в глубине души она это понимает, но не хочет думать об этом. Потому что тогда она проиграла и дала себя сломать. Что с ней было на самом деле, судить все еще было сложно.
– И нравится тебе такая жизнь… где негде бросить якорь? Чем ты вообще занимаешься?
Фидель послала в него витиеватое колечко дыма.
– Тем же, чем и другие медиумы: ищу клиентов, выполняю их заказы, когда нужны деньги. Сейчас вот есть большое дело в «Прометее».
– Это тоже чей-то заказ?
– Ага, мой собственный, – заржала она и слегка пихнула Нико локтем. – Ты похож на меня, Нико. И Саид. И уж тем более ваш больной на всю голову Винсент.
– Чем же?
Фидель медленно наклонилась, выглядя слегка одурманенной, скорее всего, от никотина.
– Мы все с вами – аутсайдеры, ребята. Каждый по-своему не вписался, но знаешь, в чем наш плюс? Мы не подстраиваемся, не завидуем, живем с тем, что имеем: с нашими изъянами, дырами, скверными районами, плохими семьями. И в итоге бросаем вызов тем, кто пишет правила для нас.
В таком ракурсе Нико никогда их всех не рассматривал. Но в словах Фидель что-то было.
– Ну, Саид не очень любит так жить.
– И все равно лезет. А Винсент ваш вообще… – она покачала головой и обвела глазами потолок кухни, будто видя там что-то особенное. – Не встречала его пока вживую, но, судя по энергетике, он тот еще кадр. С одной стороны, сломленный отщепенец, отшельник, а с другой – просто шут в колпаке с бубенцами, который подставит так, что не очухаешься… Странный тип.
Было уже послеобеденное время. За окном пошел мокрый снег. Где-то шатался по Гамбургу сконфуженный Саид… Фидель с Нико сидели на пустой обшарпанной кухне и думали, что даже в изгнании лучше быть вместе с кем-то. Аутсайдеры с аутсайдерами. Неудивительно, что они втроем спелись.
– Знаешь, мне нравится, что Винсент идет против всех. Я его поддерживаю, – бросил Нико.
– Ты просто ищешь в нем отца, – эхом прокомментировала Фидель. – Ты всегда его искал, но никто другой не подходил.
Тут Нико разозлился. Этот вывод был чересчур личным, и он не хотел, чтобы она так легко и бесцеремонно к нему пришла.
– Да ты вечно все про всех знаешь! – начал, как всегда, задираться он. – Меня бесит твоя манера: вдруг – раз – и выдавать что-нибудь охрененно психологическое.
