Сегодня впервые был в оперном классе. Пришлось аккомпанировать «Кумушки», причём Брауер дирижировал, а все пели. Темп страшный, ноты вижу первый раз, так что пришлось напрячь всё внимание и всё своё искусство в чтении нот, чтобы не ударить лицом в грязь, чего я, кажется, и не сделал, так как всё сошло прекрасно и многие удивлялись моему чтению нот. Теперь предстоит с некоторыми певцами и певицами проходить партии.
В научном классе недавно пришлось писать сочинение на одну из шести тем на Онегина. Я выбрал самую трудную: «Онегин как тип липшего человека» и сначала не за что было как-то ухватиться, но я составил по всем правилам план и сочинение удалось. Отметки за вторую четверть такие: физика - 5, история - 5-, история всеобщей литературы - 5.
Фотография, которую снимали второго, готова. Отдельные лица (в том числе и я) удались прекрасно, но общий вид ни к чёрту не годен, так как аппарат слишком велик и близко поставлен, а потому перспектива безобразная: передние лица с пятачок, а задние с гривенник. Девятого была свадьба Кати Раевской с Палей Игнатьевым. Я был шафером в числе восьми (на втором месте - первый Шурик). Это первый раз, как я шафер, да ещё на такую страшно парадную свадьбу. Но дело обошлось благополучно и я даже водил вокруг аналоя, не наступив на шлейф. Венчали в Инженерном замке, в той самой комнате, где задушили императора Павла. Мама была mère passagère>{8}, отцом посажённым был харьковский губернатор Тобизен. Невеста в этот вечер была удивительно красива.
13 января
Умер Чигорин. Бедный, бедный! Впрочем, настоящий Чигорин, великий Чигорин, уже умер несколько лет, а в последние года прежнее величие вспыхивало лишь иногда, да и то слабой искрой. Но всё же жаль русского чемпиона, потому что «храм оставленный - всё храм, кумир поверженный - всё Бог!», как кто-то сказал про Стейница, когда он проигрывал матч Ласкеру. У всех та же участь: пал Цукерторт перед смертью; повержен был Стейниц Ласкером в свои последние пять лет; Чигорин хоть не был поверженным кумиром, но всё же был оставленным храмом, - никто не победил его, все сразу вдруг стали выше. В 1903 году он последний раз явился настоящим Чигориным: взял первый приз в Вене, опровергнул райсгамбит, выиграв чёрными большинство у Ласкера, и явился победителем Киевского турнира, но далее, сыграв ещё недурно в Кембридже-Спрингсе, он стал в ряды самых неудачливых международных игроков. Правда, пятый приз в Нюрнберге и победа над Сальве - всё-таки победы, но какие! Последний Лодзинский турнир, когда Чигорин лежал в предсмертной болезни, а многие думали, что избегал в нём участия, Чигорин всё равно первого бы приза не получил: первое место за Рубинштейном, а третье или четвёртое - за старым русским маэстро.
