— Это тебе подарочек, на долгую память, — довольный собой, во всеуслышание заявил Олег, — носи его не снимая!
В следующий момент толпу, стоявшую вокруг Командора, оттерли в стороны и многоуважаемые лидеры кланов, ощетинившись различными орудиями умерщвления, окружили нашего покорного слугу, пострадавший ровно так же скрылся за спинами старших товарищей продолжая костерить «ужасного» по чем зря. Шура решил отыграться по-своему и теперь он поднимал вой вокруг произошедших событий. Олег же напротив стоял спокойно и надменно улыбался, казалось, его совершенно не волновали озлобленные и вооруженные топы. Где-то глубоко в душе, наш герой понимал, что не стоило устраивать спектакль на похоронах друга, но непокорная часть сознания ни в какую не могла смириться с фарсом, творившимся на панихиде, ну неправильно это, когда лица напрямую виновные в гибели друга, рассказывают каким он был замечательным дутланом и каким замечательным другом.
Нацелившуюся на кровопролитие толпу слегка раздвинул Слай и подойдя почти вплотную к Олегу разгневанно поинтересовался:
— Какого черта, Командор! Вы же обещали, что все пройдет нормально!
— Не помню, что б я такое обещал, — в свою очередь повысил голос Олег, — я обещал никого не убивать! И я сдержал свое слово! — с явными нотками раздражения и злости продолжил возмущаться наш герой, — Я не причинил какого-либо вреда этой кончиной мрази.
— Да! А это что? — раздался вопль из-за спин.
Народ самую малость расступился, освободив место вокруг пострадавшего аналитика. Бывший подельник нарочито медленно поднялся на ноги и продемонстрировал кровавую рану, которую оставил на долгую память Леприкон.
— Это что по-твоему? — зло поинтересовался Шура.
— Видимо, это карма, — продолжая развлекаться ответил Олег, — поговаривают, что подонки всегда получают по заслугам, вроде как, их сама жизнь сурово наказывает. Видимо и тебя она так же сурово наказала. Я здесь не при делах. Это даже не мой отпечаток зубов, если бы куснул я у тебя бы сейчас половины ноги не было.
— На меня напал твой леприкон, по твоему приказу, — зло глядя в сторону исчадья гневно прошипел Шура стараясь снять с пальца перстенек.
— Так и есть, — подтвердил один из встречающих стражей, что проводили нашего героя к месту мероприятий, — ты сам говорил у портала, что это твой ручной леприкон.
— Угу, — довольно ухмыляясь подтвердил Олег, — болезный, у тебя с башкой все нормально? Где ты видел петовлеприконов? А тот малый, вообще какой-то деревенский дурочек увязался за мной мир посмотреть. Так что он сам по себе, а я сам по себе. И на сколько я помню, во время нашего душевного рукопожатия я молчал, так что все потуги коротышки — это чисто его инициатива.
