— Так, — она поморщилась. — Давай отнесем это папе.
Она вышла из кухни и направилась по короткому коридору к закрытой двери предположительно хозяйской спальни.
Она постучала.
— Папочка?
Рон не услышал никакого ответа.
Джоанна улыбнулась.
— Он сказал, что все в порядке. Заходи.
Она открыла дверь, но в комнате не было ни кровати, ни комода, ни вообще какой-либо мебели, кроме единственного белого стола. На столе стояла огромная урна.
Держа вареную ногу, Джоанна прошла через комнату и открыла крышку урны. Она заглянула внутрь.
— Папочка? У меня для тебя кое-что есть.
Она опустила ногу внутрь, и будь он проклят, если Рон не услышал звук жевания, доносящийся из керамического сосуда.
Она опустила глаза и кивнула, словно прислушиваясь к чьему-то голосу.
— Апельсины, — сказала она, и впервые после того, как он рассказал ей свою историю, в ее голосе послышалась дрожь. — Горбун.
Жевательный звук прекратился. Послышался слабый пронзительный свист, а затем почти незаметное облачко пепла вылетело из урны и осело на белую столешницу.
Джоанна несколько раз облизала указательный палец, глотая собранный пепел.
— Давай прогуляемся, — предложила она.
Рон тупо посмотрел на нее.
— Что?
— Идем со мной. Только по кварталу.
— Сейчас шесть часов утра, горбун обменял мертвую собаку на мой пакет апельсинов, мы сварили собачью ногу и скормили ее праху твоего отца, а теперь ты хочешь прогуляться?
— Ну пожалуйста!
Здравый смысл подсказывал ему бежать со всех ног. Джо, может быть, и не была толстой или уродливой, или мужиком, но это точно не было нормальной ситуацией, и самое умное, что Рон мог сделать, — это уйти отсюда и не оглядываться назад, списать всю эту неудачную интрижку на убытки. И все же…
И все же он не хотел этого делать. Несмотря на странности, несмотря на безумие, ему нравилась Джоанна, и впервые за очень долгое время Рон действительно встретил кого-то, с кем он мог представить свое будущее.
Точно. Особенно когда она скармливала части мертвого домашнего питомца праху своего отца.
Все происходило слишком быстро. У его мозга не было времени ни на то, чтобы выбрать правильный курс действий, ни даже на то, чтобы проанализировать эти недавние события и определить, что было терпимо, а что совершенно неприемлемо.
— Ну пожалуйста! — повторила Джоанна, и в этой просьбе была какая-то пропащая тоска, заставившая его кивнуть головой.
— Ладно, — неохотно согласился Рон.
Джоанна посмотрела на часы.
— Нам лучше поторопиться. Скоро рассветет.
