— Вам бы книги писать, — посоветовала я. — Я, конечно, не психиатр, но я вас уверяю, гипноз подобного плана — это не более чем фантастика. Если его реакцию и можно объяснить, то исключительно препаратами. Только странно, что ничего не обнаружили в крови Таллии, но я не уверена, что все экспертизы уже завершены. Но вот… — я подумала. — То, что кто-то мог вмешаться, не исключаю. Как минимум — подменить препараты. Как максимум — куда-то деть руки.
— Все когда-то случается в первый раз, — наставительно сказал мне Брент, повернувшись. — Скептицизм прекрасен, когда вы лабораторная крыса. У следователя должна быть фантазия.
— И интуиция, да, я помню, — хмыкнула я. — Если из вас не вышел ни писатель, ни артист развлекательных парков, можно пробовать себя в следственной работе. Вы так рассматривали это кресло, что я сейчас думаю — вы что-то увидели из того, что не увидели мы?
— То, что Таллия странно сидела, — теперь хмыкнул Брент, а я с ужасом поняла, что он прав. Но испуг мой длился недолго.
— Слишком… съехала, вы хотите сказать. Ну, для покойницы это не странно.
— Я бы сказал, что наоборот. Он отрезал ей руки, и как бы ловко он это ни сделал, он практически не потревожил тело. Он маг-инженер, а не трупорез. У вас бы получилось так аккуратно?
Нет, разумеется. Мне понадобилось бы, чтобы кто-то… И я едва не хлопнула себя ладонью по лбу.
От Брента есть польза, что ни говори. И никто из нас не подумал об этом.
Ждать не было времени, и я позвонила Гордону, но он не ответил. Тогда я набрала номер Стивена. Благо что доступ ко всей базе номеров сотрудников у каждого из нас есть по умолчанию.
— Ты в лаборатории? — без долгих предисловий начала я. — Скажи, есть ли на теле какие-нибудь следы… типа тех, какие могли бы остаться, если бы Таллию держали, скажем, за плечи? Или еще за что-нибудь?
— Нет, — так же быстро ответил мне Стивен. — Ты про то, что тело было слишком неподвижно, пока его лишали рук и сердца?
А зря я думала, что это заметил только Брент.
— У нее даже слишком короткие волосы. Но. Теоретически могли придерживать голову. Если так, то следы останутся, и нам придется ее обрить.
— Действуй, — разрешила я и связалась с Рупертом.
— Есть результаты по видеозаписи?
— Что-то нашли? — поинтересовался он.
— Я везу всю аптечку из этой квартиры, возможно, она что-то скажет. Сейчас мне интересно, есть ли на записи кто-то, кто мог входить или выходить?
— Если бы, — вздохнул Руперт. — В этом деле больше загадок, чем ясностей. По всем камерам наш ректор явился домой в пять сорок три. Его жена с утра ходила в зал, мы это проверили. Кстати, мы выяснили, с кем у нее был разговор по магграму — с тренером, он уже дает у нас показания. Я бегаю между ребятами, но скажу так: тренер был в курсе, что она прервала беременность, и говорили они как раз насчет того, что у нее какое-то время будут более щадящие упражнения. И врач зала тоже в курсе. Тупик, эта версия отработана. Так вот, Таллия вернулась домой, что делала, пока точно не ясно, но информационщики сейчас работают с ее ноутбуком, там много запросов и несколько покупок чертежей. Это по ее работе.
