– То есть ты мне приказываешь сидеть и ждать несколько дней? А дочь в это время… Я не буду ждать, бессердечный ты человек!
Павел машинально кивнул. Да уж, такая точно не будет сидеть и ждать. А он, естественно, бессердечный… Данилин вздохнул. День изначально не обещал быть томным. А уж теперь…
– Чего молчишь, Данилин? Язык проглотил? Совесть у тебя есть?
– Как раз проснулась. Ждать не надо, Антонина Петровна. Давайте, я пока сам займусь этой историей. А дальше посмотрим.
– Да уж ты займись, Паша, – неожиданно мягким тоном заговорила бывшая теща. – Ты же знаешь, как я тебя уважаю. Да и кто нам теперь поможет?.. Я с тобой если надо и этот, контракт заключу.
– Обойдемся без контракта. Точнее, без договора. Я же для Зины не чужой.
– Чужой, не чужой… Мне без разницы, контракт или договор. Главное, чтобы все было официально. Я даже деньги могу заплатить. У меня есть – немножко.
– Ну, если вы настаиваете… Считайте, что мы пока договорились на словах. Я сейчас же займусь этим делом, обещаю. А вы сидите дома и ждите моего звонка. Ну и Зине позванивайте – вдруг да объявится.
– Дай-то бог. – Антонина Петровна вдруг всхлипнула. – Ох, Паша, чует мое сердце беду.
– Все будет хорошо, – твердо произнес Данилин. – Я в это верю.
И для убедительности перекрестился, словно Антонина Петровна могла его видеть.
Закончив разговор, он тут же связался со старым приятелем Федором, хакером, внештатно сотрудничавшим с детективным агентством. И попросил срочно выяснить номер мобильного телефона блогера Семена Лифшина – именно официальный номер, зарегистрированный у оператора сотовой связи. Затем вышел на кухню.
Лиза с грустным лицом сидела за столом, прихлебывая из чашки кофе. Увидев любовника, уныло заметила:
– А у меня ведь сегодня выходной.
– У меня, к сожалению, нет. Ты же понимаешь…
– Понимаю. Это к твоей бывшей жене имеет отношение, да?.. Я не подслушивала, просто ты громко разговаривал.
– Немного имеет. Но это не то, о чем ты могла подумать.
– Я думаю лишь о том, чтобы тебя не убили… Позавтракай хотя бы, я сейчас поджарю яичницу. Ты сегодня заедешь?
– Не уверен, – сказал Павел, опускаясь на табуретку.
* * *
Зина очнулась от странного и пугающего ощущения – словно тебя медленно, но неотвратимо засасывает черная бездонная дыра. Она вскрикнула, продолжая находиться на границе забытья, открыла глаза и снова вскрикнула. Если бы смогла, то, наверное, заорала бы. Но крик от ужаса застрял в горле.
В метре от нее стоял человек – огромный, мускулистый мужчина, одетый лишь в черные трусы. Тело его было исполосовано грубыми рубцами, еще один шрам пересекал левую щеку, густо заросшую светлой щетиной. Из под выступающих надбровных дуг прямо в лицо Зины пронзительно, словно хотели просверлить, глядели мерцающие, с красноватым оттенком, глаза. Ощущение сюрреализма усиливало то, что фигура мужчины расплывалась и двоилась, будто бы он находился в туманной дымке.
