Французский шеф концерна долго таращился на него, а затем, словно фокусник, выдернул из внутреннего кармана факсовый листок и уставился в него, будто видел в первый раз, затем вытащил очки из нагрудного кармана и водрузил их на кончик носа.
Святые небеса, ну и носище! На ум навязчиво лезла ассоциация с перезревшей клубникой. Красный, блестящий, дырчатый, из ноздрей торчат волосины.
Мсье Рокеморель снова уперся в него взглядом.
— А вы…
— Я Кристиан фон дер Холл, — Кристиан протянул ему свою визитную карточку, но Рокеморель, казалось, ее не заметил.
— Мсье Олл[4]?
— Не совсем, Холл, через «х».
— Да-да, мсье Олл, — проскрипел Рокеморель, — именно так я и сказал. Как я понимаю, вы уже встречались с этими джентльменами раньше, в Стокгольме, кажется?
Кристиан кивнул и улыбнулся. Рокеморель перевел взгляд на Регину и рассматривал ее с чудовищным изумлением, будто только что заметил ее. Она откашлялась и выступила вперед, протягивая руку для приветствия.
— Меня зовут Регина Окерстранд.
Рокеморель снова посмотрел на свой листок. Он изучал его долго и вдумчиво, как будто там было то, чего он не мог понять. Регина опустила руку и затеребила край юбки. Щеки ее покраснели. Жан-Поль Ангуиль заметил неловкость и попытался прийти на помощь.
— Кто эта женщина? — шепнул Рокеморель ему на ухо и ткнул свой длинный палец в факс. — А где мсье Брош?
Ангуиль поспешно ответил:
— Они прибыли несколько в другом составе, мсье Брош не приехал. Но ничего страшного. Эта дама — личный секретарь мсье Ягге.
— Ну ладно, — сказал Рокеморель. Пару раз он надул и сдул щеки, одновременно поднимая брови.
После этого он внезапно встрепенулся и просиял, показав ряд желтых зубов. Он схватил руку Регины и поднес к себе, словно приглашая на танец. Кристиану на секунду показалось, что мсье Рокеморель задумал удостоить руку Регины поцелуя, но ограничился лишь тем, что просто пожал ее.
— Пожалуйста, садитесь, — обратился он к Ягге и указал на стул, стоявший с другой стороны круглого стола. Должно быть, человеку, сидевшему на этом стуле, изрядно мешало бившее прямо в глаза солнце.
— И вы садитесь, пожалуйста, садитесь, — он энергичными жестами указал Кристиану и Регине их места.
Кристиан сжал зубы. Его раздражали манеры Рокемореля. «И все равно мы вынуждены молча слушать и поддакивать, — подумал Кристиан. — Если мне и приходится пресмыкаться перед этой клубнично-красной мордой, то только ради одной-единственной цели — заключить сделку». Он послушно сел на указанный стул и уперся локтями в спинку.
