ИС, или Идеальная система (Книга третья) | страница 2



— Если ты человек, то знаешь, как поступать, — добавил рыжий Серега. — Сам подумай, что бы ты запретил делать сам себе.

— Бывают еще своевременные запреты, — вмешался Петька.

— Может быть, временные? — попытался возразить я, не в состоянии смириться с такой свободой в исторически закованной в кандалы стране.

— Да нет, именно — своевременные, — пояснил Петька. — Ну, например, если гололед, своевременным является запрет на шпильки. А то девчонки из-за красоты теряют чувство самосохранения. Из-за того, что они носят сапоги на тонких высоких каблуках, еще пять лет назад в декабре количество переломов было в одиннадцать с половиной раз больше, чем в декабре прошлого года, например.

— А если какая-нибудь все-таки выйдет на шпильках?

— Для нее вызывают наряд.

— Что за наряд?

— Это добровольцы, которые отбирают у нарушительницы опаснокрасивые сапоги до окончания своевременного запрета, то есть пока лед на дорогах не растает, а взамен выдают ей своевременные уги.

Первой очнулась бабка — она отложила в сторону журнал с женским лицом на обложке и быстро вышла из комнаты. Расти долго смотрел на закрывшуюся за ней дверь, а затем произнес:

— Я бы запретил себе бить по лицу.

— Почему? — сразу же спросил Пит, наш боксер.

— Потому что это унижает человека, — медленно и со вкусом растягивал слова Расти. — Представь себя с расквашенной мордой — разве не чувствуешь себя… раздавленным червяком?

— Чувствую, — вздохнул Пит.

— А человек — это не червяк? — продолжал рассуждать Расти.

— Не-е-ет.

— Ну. Вот, — закончил Расти.

Все помолчали. Потом Расти снова подал голос:

— Я бы запретил себе бить ниже пояса.

Пит хотел что-то спросить, но передумал. Однако Расти не нужны были вопросы, он продолжал, обращаясь к Питу:

— Помнишь это ощущение?

Пит быстро закивал:

— Это хуже, чем червяк.

— Ну… Вот, — завершил Расти.

Потом он открыл рот и хотел сказать что-то еще, но вдруг открылась дверь и на пороге появилась бабка. Рот у Расти остался разинутым, и было от чего. Бабка оделась в платье! Однотонное белое. Длина до середины колена. Рукав три четверти. На шее изящно повязан алый газовый шарфик. Алые туфли на каблучке.

— Я еще прическу реформирую, — заявила она с порога. — Красное каре, по-моему, — лучший вариант. Или косу нарастить… В общем, еще подумаю.

После этого мы абсолютно слились с толпой на Красной площади. Вся эта толпа состояла из пареньков, вроде нас, в джинсах какого угодно фасона и футболках с разными надписями, а еще — из девушек в светлых платьицах до середины колена, в ярких туфлях в тон сумочке и с легчайшими шарфиками на шее в тон туфлям и сумочке.