Убежище 3/9 | страница 8



«И тебе не советую возвращаться. В Россию. Там сейчас начинается плохое время». Так он сказал, Антон.

Что я об этом помню?

Я помню, что было очень-очень много разговоров о переизбрании на очередной срок. Я не слишком много смотрела телевизор и слушала радио, но об этом говорили все. Одни утверждали, что нет подходящей замены. Что нужно закончить реформы. Ну и так далее. Другие заявляли, что если он останется на очередной срок — это уже, безусловно, будет диктатура.

Потом прошли эти самые выборы. И… вроде кого-то выбрали. Ну то есть, естественно, кого-то выбрали. Кажется — не его. Кого? Кто управляет сейчас моей страной? Я не помню. Не помню.

Зато я помню, что, когда уезжала в Париж, мои друзья прощались со мной так, словно я уезжаю навсегда. Они говорили: ты не вернешься. И что-то насчет того, что, мол, повезло… получила шенгенскую визу… политическое убежище… не упусти свой шанс… Кажется, так.


После душа я почувствовала себя еще лучше. В том, что касалось простуды. А в остальном…

Антон жил в той же гостинице, что и я, — этажом ниже. Я кое-как вытерлась жестким, совершенно не способным впитывать влагу полотенцем, оделась и пошла к нему.

Моему приходу он не слишком обрадовался. Да что там — заметно огорчился. Он стоял на пороге, рассеянно почесывал оголенный фрагмент тугого волосатого брюха и смотрел на меня с этаким недоуменным омерзением. Он не предложил мне войти.

Я, впрочем, совершенно не хотела входить. Я хотела спросить у него кое-что.


— Кто победил на выборах?

Спросила. Заметив про себя, что мой голос по-прежнему совершенно охрипший, чужой.

— На каких выборах? — Он смотрел на меня подозрительно. Щурил мышиные глаза.

— Ну, на выборах. В России. Кто стал президентом? Почему туда нельзя возвращаться?

— Ты зайдешь? — спросил он и быстрым взглядом окинул коридор позади меня.

— Нет. Просто скажи мне. Кто.

— Я не уверен, что стоит об этом разговаривать. Тем более вот так… в коридоре. Ты лучше зайди.

— Кто?

— Зачем ты спрашиваешь?

— Мне нужно. Нужно, чтоб ты ответил.

— Нужно, чтоб я произнес его имя вслух? Или нужно, чтоб я сказал, что про него думаю? Тебя кто-то прислал? У тебя в кармане лежит диктофон?

Он тяжело шагнул ко мне и неожиданно сильно схватил своей красной клешней за запястье. Другой клешней принялся ощупывать карманы моих джинсов.

— Зачем тебе? Ну-ка, зачем тебе? Ну-ка, зачем это, сука, тебе? — Он говорил тихо и зло и дышал мне прямо в лицо гнилым луком и пивом.

Задержав дыхание, я ждала, пока это кончится. Когда он, наконец, прекратил лапать меня, я сказала: