– Можно, я еще раз попробую?
Он взял с тарелки следующий кусок рыбы. Положил его на хлеб. Хлеб был еще теплый, словно только что из печи. Два аромата – хлеба и рыбы – смешались, дополняясь легким запахом незнакомой Клюшкину зелени. Такой на земле мутантов не было.
– Я пришел не только для того, чтобы рассказать тебе правду о Джен, – продолжил Дима. – Это могло бы подождать. Дело у меня к тебе другое.
Дюшка ел, а Дима рассказывал. Дима рассказывал, а Дюшка ел. Когда Дюшка все доел и все понял, Дима вернул его в тот вид, в котором ему надлежало встретить Риза.
– Теперь спи. – На полку, висевшую над Дюшкиной кроватью, Дима положил браслет Дженифер, браслет плюс колечко.
Дюшка посмотрел на браслет и вдруг растерялся:
– Дим, я не могу. Фу ты, ну и голос у меня в этом теле! Я не могу, не смогу. Нет, то есть да. Да, я сейчас постараюсь заснуть и… Ты не думай, я все-все сделаю. Я…
Дима кивнул, мгновенно усыпляя своего подопечного. Затем немного поковырялся в его памяти, стирая лишнее, и улетел, забрав с собой остатки трапезы.
Человек, в которого опять превратился Дюшка Клюшкин, проснулся нескоро. Человек вылез из-под одеяла, прочапал к окну, задрал ставни, впуская в комнату солнце. Потом переоделся, умылся и занялся своими обычными нехитрыми делами. А потом, нескоро, встретил своего давнего друга, супермутанта Риза Шортэндлонга.
Ризи не понял, что именно этот человек и есть Дюшка.
Ночь под ногами была яркая, а над головой – темная. Варя Воронина смотрела только вниз, потому что, если упереться взглядом в небо и случайно взглянуть на него не обычным взглядом, а мутангельским, можно свихнуться, ну правда! Варя Воронина жила на уровне Пи уже почти полгода, ко многому привыкла, но вот к небу Мебиклейна – нет.
Во многих местах уровня Пи небо вполне себе обычное, хоть и разное. Например, возьмем Онн – дом, в котором Варя провела свою первую осознанную ночь на Пи и который Янанна ей подарила. Если выглянуть из тех окон Онна, которые ведут к морю, будут видны одно солнце и две луны (разумеется, смотря в какое время суток выглядывать). Если выйти из Онна во внутренний садик, можно наслаждаться прекрасным видом двух солнц и изредка луной (изредка – потому, что ночь там бывает от силы полчасика за сутки, а сутки во дворике длятся не так, как везде, а неделями). К этому тоже сложно привыкнуть, а понять еще сложнее. Но все-таки голова не кружится, когда смотришь. А в Мебиклейне пространство сплетается столь хитро и сокращалок так много, что… что в небо лучше не смотреть вовсе. Во всяком случае, мутангельски. Во всяком случае, Варе.
