Искры гнева | страница 59
Среди родных перелесков, полей, уже вспаханных, местами укрытых молодой с желтовато-синеватым оттенком порослью жита и пшеницы, чумакам дышалось вольнее, и даже волы, казалось, шли резвее.
Возы подтянулись ближе один к другому и катились без задержки. Чумаки торопились, им необходимо было прибыть в Каменку на рассвете, а не в полдень, как планировалось раньше и на что рассчитывал Кислий, готовившийся именно в это время встретить со своими наймитами обоз на подступах к селу.
Каменчане спешили не напрасно. Едва солнце выглянуло из-за горизонта, как впереди показалась Каменка. В низине, в прозрачной лёгкой дымке над Волчьей, из зелени садов выглядывали белые хатки, а по бокам их толпились овины, хлевы, сараи. Далеко за селом сплошными полосами протянулись дубравы, топи, сенокосы. И над всем — голубое спокойное небо.
Последняя короткая передышка. Волов, как это было заведено уже издавна, на этот раз не выпрягали. Каменчане осмотрели только возы и привели в порядок себя.
Гордей собрал чумаков.
— Что будем с ними делать? — показал он на Кислиевы мажары с углём.
— Если по-честному, то уголь наш.
— Наши руки рубили…
— Мы его везли…
— Охраняли… — послышались голоса.
— На нём наша кровь…
— И наших друзей, — добавил Головатый.
— Да, и наших друзей, — повторили чумаки за Гордеем и сурово сдвинули брови. Они снова представили себе мчащихся с диким воем ордынцев… тела мёртвых побратимов… могилу в степи у дороги…
Чумаки сняли шапки, склонили головы.
— Пусть берёт его кто хочет, только не Саливон.
— Ему ни мерки!
— Ни полмерки!
— Ни горсти!
— Ни уголька!
— Отдадим своим людям!
— У кого мало топлива…
— В кузню нужно дать.
— В кузню для всего общества, — заговорили, перебивая друг друга, каменчане.
— Так и сделаем! — сказал решительно Головатый и дал команду трогаться.
Мажары разъехались по селу. Чумаки подкатывали к дворам, вызывали хозяев и спрашивали, не нужно ли им топлива. Никто от угля не отказывался. Одни брали четверть, другие — больше. Слух о том, что раздают горючий камень, быстро разнёсся по всей Каменке. День был воскресный, каменчане находились дома: они выходили на улицу и охотно помогали чумакам разгружать уголь с возов.
К двору Кислия мажары ехали уже пустыми.
На свою усадьбу Савка въезжал с двумя своими и двумя возами Данилы. Откинув налыгач, кнут и шапку, он упал на колени посредине двора, поклонился до земли. Ему казалось, что рядом с ним, тоже на коленях, склонила голову и Оксана. И они вдвоём ждут благословения…