Под крышами Парижа | страница 53
Тутс, похоже, твердо решила — сегодня или никогда. Она так долго старалась залучить его в постель, что перепробовала все, разве только не предложила себя открыто и без обиняков. И вот начинается… Тутс трется грудями о его плечо, просовывает колено между его ногами… Боже, все так откровенно, что понял бы и младенец! И пока ее Генри разглагольствует о том, как, должно быть, выглядел Париж в средние века, у меня в штанах вырастает такой бивень, что его можно демонстрировать на выставке.
Тутс напрашивается на дрючку, как телка по весне, и мне уже кажется, что трах нужен ей не только для того, чтобы заарканить мудака Генри, но и просто ради удовольствия. Блядь она блядь и есть, тут уж никаких сомнений. Ее ничуть не беспокоит, что произошло в этой самой комнате прошлой ночью… позвонила мне на следующий день, поинтересовалась моим самочувствием! Не то что Анна… Та всегда уползает потихоньку и затаивается на весь день, а то и на неделю, прежде чем снова выползти, когда засвербит.
Звенит звонок — Питер. Приехал из деревни с каким-то фермером и принес письмо от Тани, потому что отправить его почтой она не смогла — с них там глаз не спускают. Там — это в деревне, куда их сослала Александра. Нельзя же взять письмо и выставить Питера за дверь… в конце концов парень проделал такой путь. Заходит, и — что бы вы думали! — глазки у Генри моментально загораются. Он разве что не спихивает Тутс на пол, даже не притворяется, что не слушает, только и пялится на хитрожопого сопляка.
Питер сразу просекает, что к чему. Садится скромно к столу и начинает изображать из себя пай-мальчика, не хватает только кружевного платочка. Вот же хуесос!.. Наш американский гость не сводит с него восхищенных глаз. Наливает ему стакан вина, суетится и вообще впервые за вечер проявляет жизненную активность. Потом они вдвоем пересаживаются на кушетку и пялятся друг на друга.
Тутс сидит рядом со мной на диване. Может быть, язвительно предлагает она, Генри и Питеру будет удобнее, если мы оставим их наедине? Почему бы им не чувствовать себя свободнее, не обняться? Поначалу Тутс бесится от злости, потом спектакль начинает ее забавлять. Какая ирония, говорит она прямым текстом, так старалась, из кожи вон лезла, чтобы подставиться и выйти замуж, а ему, оказывается, нужен симпатичный мальчик!.. Тутс, похоже, перебрала и уже не скрывает отвращения. На месте Генри я бы перекинул ее через колено, спустил трусики и отшлепал как следует. А ему, видите ли, смешно! Сидят, пьют вино и смеются… Ну и парочка! Питер, надо признать, когда краснеет, выглядит очень миленьким.