Когда за штормом и за бурями...
Когда за штормом и за бурями
Блеснут бенгальские огни,
Не потянись к любви зарубленной,
Сама себя не обмани.
Душа от горького отчаянья
Впадет в смятение и дрожь,
Поняв, что ты, как бы нечаянно
Ее над пропастью ведешь.
И став, как прежде ненавидимой,
На помощь ангела зови,
Он повернет тебя невидимо
Навстречу истинной любви.
И ваше новое созвездие
Проявит темный небосклон.
И у любви, и у возмездия
Единый праведный закон.
Таруса, август, 1976
Ночной костер догорал.
Под пеплом огонь умирал
И только на кончике пня
Около черной пропасти,
Метался кусочек огня
И томился: о, Господи, Господи!
О, пощади меня!
Убей, но не меня!
но не меня.
Изъездил рыцарь страну.
Рыцарь спешил на войну.
Сыновние чувства храня,
Помня слова о доблести,
Он в бой направляет коня
И молит: о, Господи, Господи!
О, пощади меня!
Убей, но не меня!
но не меня.
Мир наш отброшен во тьму
И сладостны войны ему.
Весь он - стальная броня
И преисполнен гордости.
Бог для него - болтовня,
Нет дела ему до совести.
Верит он в мощь огня,
Убьет, но не меня.
но не меня.
К чему придет человек?
Двадцатый окончится век.
И станет он, вечность кляня,
К земле припадая от горести,
Искать не коня, не огня,
А Бога. И плакать: о, Господи,
О, пощади меня!
Убей - уничтожь меня!
Уничтожь меня!
Москва, декабрь, 1971
И. Богоразу
Я стою у окошка,
Дождь бежит по аллее,
А на улице кошка,
Как у Хемингуэя.
Трясет поминутно лапой,
Плачет, как Буратино,
Нет у нее шляпы,
Нет у нее ботинок.
Под брезентовый фартук,
Влезли мокрые куры.
Жаль, что ты не Петрарка,
Жаль, что я не Лаура.
Ты бы писал сонеты
Для слепых менестрелей,
Не читал бы газеты
И не рвался б на север.
Дождик хлещет и хлещет
Ни о чем не жалея.
Подбирается вечер,
Как у Хемингуэя.
Вот он уже на дорожке,
Я задвигаю шторы.
Больше не слышно кошки
Доброй ночи, сеньора.
Buona notta segnora!
Дачный участок под Серпуховом, 1962
Ларисе Богораз
Когда случается, что стукнет пятьдесят,
Друзьям не верится, что это полстолетья.
А между тем, пройдя сквозь лихолетья,
Ты стала точно флаг, который полосат.
Припев: Ларочка, Ларочка,
Ты ждешь от нас подарочка,
Но атрибуты женских чар
Тебя пугают, как кошмар.
А что касается еды -
У вас полно хурды-мурды.
Поэтому объятья приготовь,
Принять, как донорскую кровь,
Нашу нежность, нашу ласку,
Нашу бескорыстную любовь!
А где-то рядышком твой верный Дон-Кихот,
К тебе влекомый, как идальго к Дульцинее.
Ему в ночи вода всего ценнее,
Чтоб цвел, как Тюльери, за домом огород.
