Этот вопрос тревожил Кэт более всего остального.
Может быть, в конце концов она все же отправится в Лондон, чтобы жить там в большом дворце и вращаться в высшем обществе, и тогда кто знает, каким будет ее будущее? Хотя воспоминание о том, как ее лапал сэр Джон Кили гру, заставляло девушку вспыхивать от стыда и отвращения, оно доказывало, что благородные господа находят ее достаточно красивой, чтобы целовать. А может, эта цыганка все-таки ошиблась, заявив, что Кэт никогда не выйдет замуж? В конце концов, она еще сказала, «пока ты зовешься Кэтрин», не выйдешь замуж «в этом мире». Может быть, этот «иной мир» как раз и ожидает ее в другом месте, если графиня Солсбери заберет ее с собой и увезет отсюда, чтобы она стала ее личной вышивальщицей и горничной… Может, эта высокородная леди придумает для нее новое, более утонченное прозвище.
Это соображение направило ее мысли на предстоящую вышивку напрестольной пелены. Ведь, несомненно, эта работа потребует настойчивости и упорства. Взволновавшись при этой мысли, Кэт достала из-под кровати свои наброски узоров и осторожно развернула.
Древо познания Добра и Зла раскинулось перед ней в свете свечки, стилизованное и очень изящное. В ветвях распевали птицы, цветы всех видов и форм расцветали во всей красоте, мелкие животные резвились возле корней. По обе стороны от ствола стояли, опираясь на него, мужчина и женщина, стыдливо прижав животы к дереву. Рука Евы уже коснулась яблока, которое обещало ей познание и проклятие.
Кэт долго и пристально изучала свой набросок, и чем больше она на него смотрела, тем больше убеждалась, что именно здесь находится ключ к застрявшей у нее в мозгу головоломке. Она водила пальцем по изящным контурам, гладя подушечками грубый холст, словно ожидая, что он заговорит.
— Дальняя дорога, — прошептала она. — Единение Земли и Небес.
И вдруг головоломка раскрылась, и перед ней возник ответ: Древо Жизни, с его корнями, уходящими глубоко в Землю, и ветвями, устремленными в Небеса, соединяло мир приземленный и нечестивый с миром Божиим, царствием небесным, в единый изящный символ. Для Кэт этого было вполне достаточно. Она увидела свой знак: теперь она ясно глядела в будущее.
Завтра, после церкви, она посвятит всю свободную вторую половину дня работе над напрестольной пеленой, которая спасет ее, поведет дальнею дорогою и откроет новую, прекрасную жизнь, вдали от Кенджи, вдали от Роберта, вдали от Корнуолла, — жизнь, о которой она всегда мечтала.
