— Жаль, что его не было тут, когда испанцы напали на Маусхоул и Ньюлин, — заметила Кэт.
Ее дядя был среди тех, кто под командованием сэра Фрэнсиса Годолфина вышел против испанцев в тот памятный день в июле 1595 года, когда те разграбили селение Маусхоул и сожгли церковь в Поле. Корнуольцев было мало, они были плохо вооружены, так что были вынуждены отступить под обстрелом пушек с испанских галеонов и ждать подкреплений, а высадившиеся испанцы тем временем сожгли большую часть домов в Ньюлине и Пензансе. Люди того поколения, к которому принадлежали родители Кэт, все еще говорили об этом нападении приглушенными голосами: для них это до сих пор было оскорблением, невиданной мерзостью, что какие-то чужеземные солдаты посмели ступить на землю Корнуолла уже после славного разгрома Непобедимой Армады, после поражения, нанесенного испанцам главным образом парнями из западных графств Англии.
— Однако, — заметила девушка, бросив на Роберта острый взгляд, — ты так и не ответил на мой вопрос!
Молодой человек уставился в море, сжав челюсти.
— Ты пользуешься книгой, которую я тебе подарил? — Он сменил тему.
— Да. Очень мило с твоей стороны, что ты вспомнил, как мне понравилась такая же книга у леди Харрис. Очень здорово и приятно — иметь такую же у себя, — несколько скованно сказала Кэт. — Некоторые образцы очень милы, а я уже придумала несколько новых вариаций узоров на их основе, и хозяйка говорит, что они все чрезвычайно хороши.
— Вот и отлично. Очень рад слышать, что ты совершенствуешься в своем искусстве.
— Я намерена стать мастером и вступить в гильдию! Роберт невольно улыбнулся:
— И как же ты собираешься это проделать, торча тут, в мрачных закоулках Корнуолла? А, Кэтрин? Боюсь, география против тебя.
И еще: Бродерерз-Гилд — это гильдия для мастеров вышивки, а не для мастериц, не для маленьких девочек, как бы искусно они ни умели работать иглой.
— Стало быть, ты мне эту книжку подарил только для того, чтоб меня унизить?
Роб взял ее руку и сжал пальцы между ладонями.
— Да что ты, Кэт! Можешь мне поверить! Я более чем горжусь, что ты получила заказ на вышивку от самой графини Солсбери!
Она отдернула руку, словно обожглась.
— Откуда ты узнал? Мне велели никому об этом не говорить.
— Леди Харрис как-то обмолвилась. Просто не могла сдержать своей радости. Вышивать напрестольную пелену для собственной церкви семейства Хауардов — это величайшая честь! И то, что она могла повлиять на решение графини доверить столь престижный заказ корнуольской девушке, принесло нашей леди немалое удовольствие!
