Сжимая в руке кинжал, Финн протолкалась сквозь толпу на площади и бросилась к «Синему наперстку», где скорчился у двери принц. Она присела рядом с ним, обводя глазами людную улицу в поисках врага. В поисках того, кто отбросил принца чарами так легко, будто метнул палку собаке.
Но рядом никого примечательного не было, только зеваки ходили от одного яркого лотка к другому, болтая о фестивале. Несколько человек смотрели в ее сторону, перешептываясь, кто-то направился к принцу, чтобы помочь, но отшатнулся при виде кинжала и разъяренного лица девушки.
Грудь Альфи мерно поднималась и оседала, но затылок сочился кровью.
– С твоим другом все в порядке, сеньорита? – Опираясь на трость, к ним подошел какой-то старик. Он протянул руку к плечу Финн. – Qué pasó…
Его речь оборвалась, и старик застыл.
Чувствуя, как бешено колотится сердце, Финн уставилась на старика и щелкнула пальцами у него перед носом.
– Ау?
Старик словно превратился в статую. Он не моргал, но в его глазах не было заметно ни малейшего напряжения от этих усилий. Пальцы не подергивались, не дрожали, просто зависли у Финн над плечом. Она ощущала исходившее от тела старика тепло, и все же он оставался неподвижным, как мертвец. Может, ей просто все это мерещится? Может, она слишком сильно ударилась головой во время той стычки в трактире?
И тут Финн заметила, как подозрительно тихо стало вокруг.
Отведя взгляд от старика, она увидела, что замер каждый человек в Грани, от торговцев и покупателей до пляшущих парочек и уличных музыкантов. Открытые посреди оборвавшейся фразы рты. Протянутые руки, готовые бросить песо в ладонь торговца. Все и всё, кроме нее, застыли.
– Что за бесовщина? – Ее слова прозвучали в полной тишине неестественно громко.
Финн повернулась, осматривая раскинувшуюся перед ней площадь. Даже капелька слюны, сорвавшаяся с губ зазывалы, замерла в воздухе. Девушку окутывала тишина. И среди всей этой идеальной неподвижности поднималась и опускалась грудь принца. Будто эта неведомая напасть пощадила его из-за того, что он был оглушен. Финн еще никогда так не радовалась тому, что кто-то дышит.
– Принц! – Она тряхнула его за плечо. – Проснись! Что-то случилось, проснись!
Но Альфи не приходил в себя, не издавал ни звука.
Тишину вспорол другой, новый звук, чей-то голос, доносившийся до нее с ветром.
«Хамелеончик…»
В ветре она услышала знакомый голос, вкрадчивый, нежный, как колыбельная.
Голос Игнасио.
– Его здесь нет, – вслух сказала себе Финн. – Его здесь нет. Опомнись.
