Ждала хоть чего-то.
Но ничего не происходило.
Никаких maldito изменений. Темный дым не обращал ни малейшего внимания на принца. Завитки медленно поднимались над прахом, стягиваясь в ужасный шар тьмы.
Альфи посмотрел на дракончика, беспомощно открывая и закрывая рот.
– Серьезно?! – напустилась на него Финн.
– Не сработало, ритуал не… – Приглушенный от страха шепот сорвался с его губ.
– Да, я вижу, что не сработало! Нам надо убираться отсюда!
– Нет! Нужно попытаться еще раз! – крикнул Альфи. – Иначе оно убьет еще кого-нибудь!
– Именно! – взорвалась девушка. – И этот кто-то – это ты! Бежим!
Принц хотел возразить, но тут из угла трактира, из груды разломанных столов и мертвых тел, раздался болезненный стон. Из кровавой гущи, припадая на одну ногу, поднялся мужчина. Каким-то образом ему удалось выжить. Залитый багровой краской смерти, он лежал настолько неподвижно, что Финн и Альфи приняли его за труп. Глаза этого человека не почернели, он еще не был одержим черной силой. Зажимая зияющую рану в боку, он посмотрел на Финн и крикнул:
– Помоги мне! Пожалуйста, помоги!
При звуке его голоса черная магия дернулась. Завитки расплелись, устремляясь прочь от принца и воровки. Магия хлынула в горло мужчины, и тот захрипел. Вскрикнув, Альфи вытянул руку, будто каким-то образом мог помочь бедняге. Незнакомец упал на колени, его тело сотрясали судороги. Принц шагнул было в ту сторону, но Финн его удержала, надавив ладонью на грудь. Крик мужчины оборвался, тело обмякло, голова поникла. Он молча стоял на коленях посреди крови, разломанной мебели и разбитого стекла.
– Магия переходит из тела в тело. – В голосе Альфи слышался ужас. – И убивает.
Финн шагнула вперед и расправила плечи.
– Эй, ты! – крикнула она неподвижному мужчине, чьи глаза уже налились тьмой. – Мне плевать, что ты связан с каким-то дурацким божеством. Ты ответишь на мои maldito вопросы, и все тут. Чего ты хочешь?
Ей самой стало противно оттого, как ее голос дрожал от страха. Но она не могла подавить ужас при виде того, как волны восторга проходят по телу незнакомца – он трясся от предвкушения, как ребенок волнуется при виде конфетки.
– Отвечай мне или я с тебя шкуру живьем спущу!
Мужчина размял пальцы, его губы растянулись в хищной улыбке кота при виде хромой мыши.
– Вы пели о нашем владыке всю жизнь, призывая его.
Налитые черным вены вспучились под кожей, зашевелились, как черви. Мужчина запел, и голос его звучал как переплетенное воедино множество голосов:
