— И что… — заблеяла я, испуганно, спиной ощутив каменную стену, — разве это плохо? Я думала, это неплохо для начального этапа отноше…
— Нет! — рыкнул Савойский, становясь ещё ближе. Пара сантиметров, разделяющая нас, больше не давала никаких гарантий безопасности.
«Я полностью в его власти… и, чёрт возьми, почему-то это меня не пугает!»
Ратмир повернул голову набок, заинтересованно вскинув брови, резко меняя своё боевое настроение.
«Блок! Я его не вернула!!!» — нервно обхватив себя руками, восстановила собственную оплошность, заделывая ментальный проход.
Герцог усмехнулся:
— Ты невыносима. Как так получается, не пойму.
— Что получается?
— То, что ещё недавно ипостась хотела тебе в жёсткой форме доказать твою неправоту, и вдруг… твои мысли… ты мне нравишься, Наумова…
Получив это более чем неожиданное признание, стушевалась.
— Спасибо, конечно…
Ратмир придвинулся ещё ближе, окутывая меня своим запахом, от которого резко закружилась голова… и пересохли губы… и в горле разверзлась пустыня Сахара.
Решившись сказать правду, крепко зажмурилась:
— Ты мне тоже нравишься.
Моего подбородка коснулись нежно и осторожно.
Хриплый голос Савойского будил во мне женщину:
— Юлия, я знаю, зачем ты сказала Хадиму о равноправном браке. Не думай, я — не идиот… но… но ты…
Вдруг уголка моих губ коснулся едва уловимый поцелуй.
«Ох!» сорвался совершенно неосознанно.
Отстранившись, Савойский шумно втянул воздух.
— Скажи ещё раз, — попросил он, даря ещё один лёгкий поцелуй, только уже другому уголку губ.
— Ты мне нравишься. Очень… — ресницы предательски дрожали, но у меня не было сил открыть глаза и посмотреть в лицо образчику… мужскому идеалу, в существование которого мне не верилось до сих пор.
Мне дали всего пару секунд, прежде чем полноценно захватить мой рот в плен соблазнительного поцелуя. Устоять в прямом смысле этого слова было просто нереально.
Я бы свалилась прямо тут, у стены, если бы крепкие мужские руки не обняли меня за талию и не притянули к себе!
Схватившись за плечи Ратмира, застонала от наслаждения, позабыв и про платье, и про причёску. Мне хотелось только одного — поучаствовать в эротической сцене, где главной героиней будет не какая-то из знаменитых актрис, на которых я любила смотреть вечерами, после работы, а я.
Савойский пришёл в себя первым, претендуя на звание «обломинго». Мужчина отстранился от меня, не отнимая рук, явно понимая, что я рухну без его поддержки.
