.
Для того чтобы не перечислять в систематическом порядке все основные праценности, которые люди земли находят в творчестве Владимира Высоцкого, разговор следует завершить указанием на такую праценность, которая, безусловно, в любой иерархической системе ценностей будет стоять на первом месте.
Первой и основной ценностью в народных представлениях является самое жизнь. В народном творчестве подход к решению этой проблемы глубоко оптимистичен. В сказках добро побеждает зло, вечная сила бытия первенствует над силами уничтожения. Что касается профессионального творчества, то, разумеется, хэппи-энд — дело отнюдь не обязательное для него, но обязательным условием подлинного искусства является требование, чтобы чувства и мысли создателя произведения были чувствами и мыслями человека, который активно и беззаветно любит жизнь и страстно ненавидит все то, что мешает ей развиваться нормально или даже угрожает самому ее существованию. А уж тут-то Высоцкий всегда был на высоте! Его творчество жизнелюбиво по самой сути своей, утверждение добра, низвержение зла — вот пафос его песен, всех до единой! Начиная от одной из ранних своих вещей «Песни беспокойства» («А у дельфина взрезано брюхо винтом»), кончая самым последним стихотворением, в котором он с гордостью и спокойным достоинством заявляет о том, что ему есть с чем предстать перед всевышним, Владимир Высоцкий бился за жизнь, неистово воюя против мертвечины во всех ее личинах и обличьях. Вот почему ветераны-фронтовики приходят на кладбище к его могиле, принося скромные букетики цветов в благодарность человеку, который своими средствами продолжил их святое дело. Вот почему рабочие из Свердловска хотят безвозмездно отработать день в фонд музея Высоцкого, а совсем юные девушки, которые наслышаны легенд о нем, начинают серьезно и старательно заниматься изучением его подлинной биографии.
Я не сказал здесь о Высоцком-артисте. Не потому, разумеется, что считаю это менее важным (Высоцкий-поэт и Высоцкий-артист нераздельны!), а потому, что если о стихах его — о заложенных в них мыслях и воплощенных в них чувствах — можно размышлять на глазах у читателя, то обаяние его игры и пения в силу их эмоционального воздействия, буквально переворачивающего душу, конечно же, требует реального видеоряда. Может быть, хоть в некоторой степени эти яркие ощущения способны передать воспоминания тех, кто близко общался с Художником, кто сумел уловить и сохранить в слове его неповторимое своеобразие: не пения, не игры, самой его ЖИЗНИ — на сцене, на экране, в песне, в звучащем слове. Некоторые из этих воспоминаний вы, уважаемые читатели, найдете в настоящем томе. Доброго чтения!..
