Риль что-то мене сказал. Я только вопросительно на него посмотрела. Сложно, когда языка не знаешь. И Фегле сегодня был занят, чтоб меня еще поучить. Риль на миг задумался. Потом достал из кармана куртки мою шапку. Показал на место рядом с собой. Нет, не так уж мне и сложно было подвинуться. Только мог бы шапку и просто отдать. Я ее оставила в куртке. Днем было тепло. Да и когда работаешь, то жарко. Поэтому шапку я и не одевала. Сейчас же стало холоднее. Дом словно заснул, а морозы стали сильнее. Хотя, это ведь логично. Ночью всегда холоднее, чем днем.
Мои мысли о погоде были прерваны Рилем, которые нацепил шапку мне на голову. Он еще к ней какие-то завязки прикрепил из странного мягкого материала. Теперь их у меня завязал под подбородком. Видимо, чтоб шапка ночью не слетела. Потом накинул мне на плечи мою куртку, которую я оставила на крючке, когда ушла на кухню. Похоже она была рядом с печкой, потому что была теплая, а не холодная. Только когда я окунулась в тепло, то поняла, что до этого момента замерзла. А идея оставить куртку на крючке была плохой. Она там бы остыла, и я долго не могла бы согреться.
— Спасибо, — искренне сказала я на гномьем языке. Ответом мне была довольно приятная улыбка, которая не особо вязалась с тяжелым взглядом.
Урок языка все же состоялся. Только учителем в этот раз был Риль. С ним было сложнее. Он не только слова объяснял, но и действия. Это было сложно и при этом интересно. Риль в это время возился со своей поделкой. Большая иголка так и мелькала в его руках. Я смотрела за его работой и упорно пыталась соединить два слова, которые чуть ли не ломали мой язык.
Не знаю, что у меня получилось в итоге сказать, но это вызвало смех Риля. Он покачал головой и по слогам произнес фразу. Слога. Буквенный набор, а не слога. Но за каждым буквенным набором стоял смысл, который мне очень хотелось узнать. Да, я хотела узнавать смысл фраз, которыми обменивались гномы. И это был не расчет, чтоб лучше приспособиться на новом месте, а было любопытство и вызов самой себе, который я не заметила, как приняла.
Теперь я уже рассмеялась, произнося слова в пятый десяток раз и вновь с ошибкой. В итоге язык я не сломала, но устала так, что он почти перестал работать. После этого было решено урок свернуть. Хотелось спать. Мучила зевота. Он протянул мне полусапожки мехом внутрь, без жесткой подошвы. Своеобразные тапочки с красивыми мягкими завязками. Я растерянно смотрела на них. Посмотрела на Риля. Ответом был вопросительный взгляд. Он показал на мои валенки, в которых я все время ходила. Дома в них было неудобно работать, но и подарок принять... Хотя, может это плата за рубашку? Обмен? Решив, что спрошу об этом Гиля завтра, я взяла сапожки. Они пришлись впору. Словно под меня были сделаны. Хотя, так оно и было. После тяжелых валенок они казались чем-то невесомым.
