Этого Трэш прикончил первым, без колдовских сюрпризов. Второй тоже ничем ненормальным не удивил.
И вот уже остался последний – тот самый меткий стрелок с крупнокалиберной винтовкой.
Туземец прекрасно понимал, что ему ничего здесь не светит. Но надо отдать ему должное – не побежал, ударившись в панику, так и продолжал выпускать пулю за пулей. Трэш понесся на него, рассчитывая не убить, а лишь обезоружить. Ему от трупа толку нет, труп ведь не ответит на вопросы, которые сами по себе напрашиваются.
Но, не пробежав и половины расстояния, получил в спину очередь из крупнокалиберного пулемета. Обернувшись, увидел, что кваз, сваленный Правой Рукой в самом начале схватки, присел на колено и выпускает очередь за очередью.
Это что еще за бред? Пуля такого калибра даже для кваза – смерть. А если не смерть, то очень тяжелое ранение. Настолько тяжелое, что после него смиренно ждут помощи от санитаров, а не устраивают баталии. И никакой бронежилет здесь не спасет.
Откуда столько колдунов взялось в одном месте, настолько непростых?!
Игнорируя обстрел, продолжил бежать к снайперу. Тот тоже решил удивить, в последний момент бросившись прочь.
Только вот бросился ненормально, потому как побежали одновременно три снайпера.
Вот так. Был один стрелок, и внезапно от него отпочковались еще двое. Все метнулись прочь широким веером. Достать их с ходу уже не получится, ведь Трэш на части разрываться не умеет.
Притормозив, один за другим метнул три диска. Два беспрепятственно пролетели сквозь фигуры, выглядевшие вполне материально.
Третий ударил в мясо и кости.
Черт! Он ведь живым собирался его брать. Пятнадцать килограммов разогнавшейся стали поставили на этом замысле крест.
Ну да и черт с ним, не все еще потеряно. Ведь кваз никуда не делся, так и продолжает постреливать.
Не сильно торопясь, дабы в горячке не остаться без последнего источника важной информации, Трэш подбежал к уродливому туземцу, вырвал из его рук пулемет и отбросил в сторону. Содрал с головы каску, толкнул согнутым пальцем в защищенную бронежилетом грудь, заставив завалиться на спину.
И почти вонзив пару когтей в глаза, проурчал на человеческом языке:
– Ну, привет тебе, акробат хренов. Поговорим?
