… От этого у нее с карьерой ни черта не выходит. Уж я ее тяну, хочу ей помочь, а она никак. То заболеет не вовремя, то отчет задержит, то вдруг оказывается, что загранпаспорта у нее нет… Как будто сопротивляется, честное слово.
– Да, – сказал Алексей Григорьевич. – И какие-то тонкие намеки…
Он курсором выделил слова «Я не уверена, что ты все про нее знаешь. Про ее жизнь, которая может быть надежно скрыта от твоих глаз».
– Дурочка! – вздохнула Наталья Игнатьевна. – Беспроигрышный ход: «смотри в оба» и все такое. А в случае чего: «А я чего? а я ничего!» Ну что ты на меня так смотришь? – вдруг возмутилась она. – Зерно сомнений? О чем ты думаешь? А? Отвечай! Я же вся у тебя на ладони, мы даже в магазин вместе ездим!
– Наташа, – обнял ее Алексей Григорьевич. – Да бог с тобой. Натусечка моя золотая, я тебя обожаю, я знаю, как ты меня любишь… Слушай, уволь ее к черту, а?
– Хм. Нет. Как-то жестоко. Нелепо. Признание слабости.
– Да какое признание? – вскричал Алексей Григорьевич. – Она же ничего никогда не узнает! Придерись к чему-ни-то и уволь.
– Леша! – серьезно сказала Наталья Игнатьевна. – Я сама буду это знать. Я сама буду знать, что моя дура подчиненная втрескалась в моего мужа, написала ему любовную записочку, а я ее за это уволила. Я сама себя уважать перестану.
– Тогда лучше играть в открытую. Поговори с ней. Скажи, что я тебе показал письмо. Объясни ей все на пальцах.
* * *
Наталья Игнатьевна и Марина сидели в кафе.
– Экзамен выдержал, – говорила Наталья Игнатьевна. – Показал тут же. Вот буквально через одну минуту. Спасибо, Мариночка.
– И ничего не заподозрил? Не клюнул на вашу «скрытую жизнь»?
– Конечно, среагировал. Но – скорее осуждая тебя за интриганство. А так – ни-ни. Любовь и полное доверие.
– Я, конечно, не смею давать советов, – Марина скромно улыбнулась, – но…
– Что «но»?
– Но я бы на вашем месте бросила эту историю с Вергасовым. Вергасов – мужик интересный, но крайне ненадежный. Любит выпить. Слишком сентиментальный. Может в любой момент напиться и пойти каяться перед старым другом, то есть перед вашим мужем. А ваш муж любит вас по-настоящему. Теперь я это точно вижу.
– Я подумаю, – совершенно серьезно сказала Наталья Игнатьевна.
* * *
Алексей Григорьевич заправлял на бензоколонке свой большой и удобный внедорожник.
С другой стороны, к соседнему шлангу, причалила маленькая скромная корейская машинка. Вышла Марина, открыла бензобак, сунула шланг.
– Наталья мне все доложила, – сказала она, хохоча. – У тебя пятерка по супружеской верности!
